Статья
L’interprétation performative du Cogito cartésien
В статье представлена авторская версия перформативной интерпретации картезианского когито, основанная на использовании аппарата семантики невозможных возможных миров для иллокутивной логики.
В статье исследуются следующие вопросы: 1) в чем проявляется актуализм онтологии положений дел, лежащей в основе семантической концепции А. Плантинги; 2) как он решает проблему межмирового тождества; 3) является ли понятие "объекта" в его системе избыточным. Дается философский анализ понятия "объекта", а также идейно связанных с ним понятий "Я" и "действительного мира" в рамках семантики положений дел.
Hegel’s philosophy has witnessed periods of revival and oblivion, at times considered to be an unrivalled and all-embracing system of thought, but often renounced with no less ardour. This book renews the dialogue with Hegel by looking at his legacy as a source of insight and judgement that helps us rethink contemporary economics. This book focuses on a concept of institution which is equally important for Hegel's political philosophy and for economic theory to date.
The key contributions of this Hegelian perspective on economics lead us to the synthesis of traditional approaches and new ideas gained in economic experiments and advanced by neuroeconomists, sociologists and cognitive scientists. The proper account of contemporary 'civil society' involves comprehending it as a historically evolving totality of individual minds, ideas and intersubjective structures that are mutually dependent, tied by recognitive relations, and assert themselves as a whole in the ongoing performative movement of 'objective spitit'. The ethics of recognition is paired with the ethics of associations that supports moral principles and gives them true, concrete universality.
This unusual constellation of seemingly remote fields suggests that Hegel, read in a pragmatist mode, anticipated the new theories and philosophies of extended mind, social cognition and performativity. By providing a new conceptual apparatus and reformulating the theory of institutions in the light of this new synthesis, this book claims to give new meaning both to Hegel as interpreted from today, and to the social sciences. Seen from this perspective, such phenomena as cooperation in games, personal identity or justice in the version of Amartya Sen's 'realization-focused comparisons' are reinscribed into the logic of institutional theory. This 'Hegel' clearly goes beyond the limits of philosophical discussion and becomes a decisive reference for economists, sociologists, political scientists and other scholars who study the foundations and consequences of human sociality and try to explore and design the institutions necessary for a worthy common life.
Данная статья посвящена разбору понятия абсолютной истины у Витгенштейна – как она выстраивается в его заметках О достоверности, и у Декарта с его cogito.
В последнее десятилетие в экономической социологии складывается альтернативная исследовательская программа, направленная не на критику модели «человека экономического», но на анализ причин, по которым деятельность хозяйственных агентов всё в большей мере соответствует этой модели. Данный подход основывается на тезисе о перформативности экономической науки, согласно которому распространение экономического знания и экономических технологий кардинально преобразует хозяйственную практику, увеличивая правдоподобие экономических теорий. Ключевой характеристикой современного человека и его технологической среды становится калькулятивность. В статье обсуждается, каким образом тезис о перформативности в сочетании с теорией монополистической конкуренции формируют парадигму экономико-социологического исследования рынков, позволяющую уделить должное место экономическим технологиям, которые всё активнее структурируют хозяйственные практики.
Традиционно феноменология рассматривалась как философское движение, не уделяющее никакого внимания проблеме медиума, понимаемого в качестве материального опосредующего элементы процессов мышления. Принято полагать, что эта индифферентность феноменологии по отношению к медиуму – следствие ее субъективно-идеалистической позиции. Признавая правоту этой ретроспективной интерпретации, в настоящей статье предлагается «проспективный» взгляд на проблему отношений между феноменологией и исследованиями медиа. Этот взгляд берет отправной точкой идею феноменальности, представляющую собой основную тему феноменологической философии. В противоположность множественным и партикулярным феноменам холистическая феноменальность позволяет нам мыслить объект феноменологического исследования как консистентное поле первичной явленности, включающее в себя не только структуры предмета опыта, но и его субъекта. В этом отношении первичная феноменальность представляет собой изначальную среду (медиум) любого явления, любого опыта. Визуальный образ (и опыт его восприятия) рассматривается в статье как оптимальная модель для экспликации феноменальности, понимаемой в качестве медиальности, первичной среды (само)обнаружения любых феноменов.
В настоящей статье автор продолжает теоретическое рассмотрение некоторых проблем, связанных с различными онтологиями и семантикой возможных миров как средством анализа основных теологических вопросов так, как они ставятся современными теологами-аналитиками. Автор формулирует несколько идей, который, на её взгляд, являются ключевыми для успешного исследования в области современной аналитической теологии, а именно: 1) необходимость прояснения онтологии до собственно исследования частных вопросов; 2) важность различения модальностей de dicto и de re; 3) признание непереводимости онтологий как точки отсчета современных исследований «схоластических» вопросов.
В статье рассматриваются взгляды Л.Н. Толстого в качестве не только яркого представителя, но и завершителя эпохи Просвещения. Сопоставление его идей с философией Спинозы и Дидро позволяет прояснить некоторые аспекты произошедшего в этом завершении перехода к уникальному толстовскому религиозно-философскому учению. Специальному анализу подверглись общие и специфические черты трех философов. Особое внимание уделено способу мышления, представленному в учении Толстого, Спинозы и Дидро, их отношению к науке, специфике их мировоззрения. Важным аспектом понимания стало раскрытие противоречия между образом мыслей и образом жизни трех философов. Исследована природа творческого мышления в их философии. У Дидро она описана через концепт парадоксализма, у Спинозы – через понятие целостности, у Толстого – через метод сцепления, обнаруженный им в литературном творчестве. Если для европейских просветителей образ мышления напрямую связан с природой человека, представленный как единство natura naturans и natura naturata, то для Толстого важнее всего некое априорное чувство жизни, пропитанное верой в Бога и инстинктом самоотдачи – любви к Высшему и другим людям. Метод сцепления уводит Толстого от прямого продолжения просветительских идей, делая значимым обращении не только к разуму, но и к творческой интуиции. Показан переход Толстого от рационального восприятия жизни к ее религиозным и экзистенциальным основаниям. Толстой постепенно уходит от идеи природного человека к идее человека, живущего по заповедям Христа. Показано, что начав с просветительского мировоззрения, Толстой заканчивает созданием религиозно-философского учения, характерного для начала ХХ века.
Материалы ежегодного международного научного форума, посвященного актуальным проблемам гуманитаристики.
This important new book offers the first full-length interpretation of the thought of Martin Heidegger with respect to irony. In a radical reading of Heidegger's major works (from Being and Time through the ‘Rector's Address' and the ‘Letter on Humanism' to ‘The Origin of the Work of Art' and the Spiegel interview), Andrew Haas does not claim that Heidegger is simply being ironic. Rather he argues that Heidegger's writings make such an interpretation possible - perhaps even necessary.
Heidegger begins Being and Time with a quote from Plato, a thinker famous for his insistence upon Socratic irony. The Irony of Heidegger takes seriously the apparently curious decision to introduce the threat of irony even as philosophy begins in earnest to raise the question of the meaning of being. Through a detailed and thorough reading of Heidegger's major texts and the fundamental questions they raise, Haas reveals that one of the most important philosophers of the 20th century can be read with as much irony as earnestness. The Irony of Heidegger attempts to show that the essence of this irony lies in uncertainty, and that the entire project of onto-heno-chrono-phenomenology, therefore needs to be called into question.
Статья посвящена концепциям техники в творчестве братьев Эрнста и Фридриха Георга Юнгеров. Проблема взаимосвязи техники и свободы рассматривается в широком контексте немецкой критики культуры начала XX в. и дискуссии о технократии до и после Второй мировой войны.
В сборнике представлены труды секции "Востоковедение" XLIII Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс», состоявшейся в Новосибирском государственном университете в 2005 г.
Анализ современного общества, пронизанного медиа, ведется с позиций этнометодологического подхода и представляет собой попытку ответа на кардинальный вопрос: что представляют собой наблюдаемые упорядоченности событий, транслируемых массовыми посредниками. Исследование ритуалов идет по двум основным направлениям: во-первых, в организационно-производственной системе медиа, ориентированной на постоянное воспроизводство, в основе которого лежит трансмиссионная модель и различение информация/неинформация и, во-вторых, в анализе восприятия этих сообщений аудиторией, представляющей собой реализацию ритуальной, или экспрессивной, модели, результатом которой является разделенный опыт. Это и означает ритуальный характер современных медиа.
В данной научной работе использованы результаты, полученные в ходе выполнения проекта № 10-01-0009 «Медиаритуалы», реализованного в рамках Программы «Научный фонд НИУ ВШЭ» в 2010-2012 гг.
Представлены результаты кросскультурного исследования взаимосвязи социального капитала и экономических представлений у русских (N=150) и китайцев (N=105). Выявлены различия в социальном капитале и экономических представлениях русских и китайцев. В обеих группах социальный капитал позитивно взаимосвязан с «продуктивными» экономическими представлениями и большинство взаимосвязей схожи по своей логике, однако существуют и культурная специфика.
Человечество переживает смену культурно-исторических эпох, что связано с превращением сетевых медиа в ведущее средство коммуникации. Следствием «дигитального раскола» оказываются изменения в социальных разделениях: наряду с традиционным «имущие и неимущие» возникает противостояние «онлайновые (подключенные) versus офлайновые (неподключенные)». В этих условиях теряют значение традиционные межпоколенческие различия, решающим оказывается принадлежность к той или иной информационной культуре, на основе которой формируются медиапоколения. В работе анализируются многообразные последствия осетевления: когнитивные, возникающие при использования «умных» вещей с дружественным интерфейсом, психологические, порождающие сетевой индивидуализм и нарастающую приватизацию общения, социальные, воплощающие «парадокс пустой публичной сферы». Показана роль компьютерных игр как «заместителей» традиционной социализации и образования, рассматриваются превратности знания, теряющего свое значение. В условиях избытка информации самым дефицитным на сегодня человеческим ресурсом оказывается человеческое внимание. Поэтому новые принципы ведения бизнеса можно определить как менеджмент внимания.
В данной научной работе использованы результаты, полученные в ходе выполнения проекта № 10-01-0009 «Медиаритуалы», реализованного в рамках Программы «Научный фонд НИУ ВШЭ» в 2010–2012 гг.