?
О жалости и смежных понятиях в русском языковом сознании
В статье рассматриваются способы и средства отображения жалости в русском языковом сознании. Обратившись к Национальному корпусу русского языка, можно, в частности, установить, что предметом жалости может быть всё, что угодно, к чему испытывают привязанность и чье состояние оставляет желать лучшего. Пропозициональная модель, построенная на Национальном корпусе русского языка, предоставляет также информацию о том, что приложимые к жалости предикаты варьируются в зависимости от позиции в синтаксической структуре высказывания. В функции семантического объекта к жалости приложимы предикаты чувствовать, испытывать, вызывать; в функции семантического субъекта ‒ охватывать, мучить, унижать. В метафорической проекции жалость определяется в отношении к неподвластной человеку силе, живому существу, жидкой субстанции, ресурсу. По аналогии с автономной силой жалость охватывает, овладевает, руководит; по аналогии с живым существом ‒ просыпается, шевелится, хватает, мучает, говорит; по аналогии с жидкой субстанцией ‒ приливает, наполняет, растекается; по аналогии с ресурсом ‒ растрачивается. Отразить возможные ситуации жалости позволяют, наконец, и установленные в корпусе корреляции с некоторыми сопутствующими понятиями, в том числе сочувствием, состраданием, милосердием, любовью, умилением, а также снисходительностью, превосходством, отвращением, презрением и злостью, свидетельствующими как о многообразии возможных сценарных типов, так и о модификации исконного содержания русской жалости вследствие подмены базовых понятий. Вместо сострадательности и сочувствия сопутствующими переживаниями, задающими содержание анализируемого эмоционального концепта, становятся нередко высокомерие, презрение, отвращение и злость. В этом смысле рус. жалость сближается в современных своих толкованиях с западноевропейскими своими аналогами ‒ англ. pity, нем. Schade, франц. pitié.