Статья
Рефлексивы в дагестанских языках и природа анафорических отношений
В данной работе рассматриваются некоторые интересные данные дагестанских языков, традиционно считающиеся серьезным препятствием для классической теории связывания и объясняемые с функ- ционально-прагматической точки зрения. Предлагается четко разделять анафорические отношения на кореферентность и (семантическое) связывание. Цитируемая функционально-прагматическая позиция объясняет только первый вид анафоры, делая неверные предсказания.
Статья посвящена изучению семантических различий в употреблении возвратного местоимения свой и притяжательных местоимений 1 и 2 лица единственного и множественного числа (мой, твой, наш, ваш). Работа сделана на основе данных Русского национального корпуса. В корпусе были найдены контексты, где возможно употребить только один вид местоимений (или где можно употребить оба вида, что повлечет за собой смысловую разницу между вариантами). Были рассмотрены уже известные и описанные контрасты (коллективно-дистрибутивный контраст, контраст из-за наличия и отсутствия референта), в которые были внесены дополнения. Также были выявлены новые различия (особенности употребления вежливых форм обращения, конструкций с с): различные контексты употребления; различные значения, которые могут быть вызваны различным контекстом. Результатом данной работы является описание выявленных различий между свой и притяжательными местоимениями 1 и 2 л. ед. и мн. ч.
В статье рассматриваются конструкции с вспомогательным глаголом ‘найти’, отмечаемые в некоторых языках Дагестана: аваро-андийских, цезских, арчинском и некоторых даргинских. В зависимости от формы вспомогательного глагола конструкции имеют типологически взаимосвязанные, но существенно различные функции — они выражают личную засвидетельствованность (обнаружение ситуации), эпистемическую оценку (вероятность) и протасис гипотетического условного оборота. Насколько нам известно, по крайней мере последние две функции не являются типичными мишенями грамматикализации значения ‘найти’ в языках мира. В рассматриваемых языках, относящихся к разным ветвям нахско-дагестанской семьи, формальная структура конструкций вполне прозрачна и повторяется от языка к языку, как и набор передаваемых функций. Это позволяет нам высказать предположение, что такие использования глагола ‘найти’ являются в рассматриваемых языках ареальным феноменом.
В статье рассматриваются особенности языкового взаимодействия между несколькими сосед-ними селами Ахвахского района Дагестана: Каратой, Тукитой, Тад-Магитлем и Тлибишо (условно названныев статье каратинской зоной). Жители этих сел, расположенных друг от друга на расстоянии 30–120 мин пешего хода, говорят на четырех разных языках: каратинском, туки-тинском, ахвахском и багвалинском. В рамках многолетнего проекта изучения соседского многоязычия в разных регионах горного Дагестана в марте 2018 г.было проведено полевое исследование каратинской зоны. Для сбора данных применялся метод ретроспективных семейных интервью. Интервью предполагают выяс-нение языкового репертуара не только самих респондентов, но и тех их близких родственников, которых респондент помнит. Собранные качественные и количественные данные позволили вы-яснить, на каких языках общались друг с другом жители соседних сел до русификации и как происходит взаимодействие в настоящее время.Выяснилось, что коммуникация между непосредственными соседями в каратинской зоне осу-ществляется на аварском –т.е.в каратинской зоне используется модель лингва франка. На сего-дняшний день более 90% населения четырех обследованных сел владеет аварским языком. Это отличает каратинскую зону от многих других регионов горного Дагестана. Более типичным яв-ляется взаимодействие между дагестанскими селами на языке одного из соседей (асимметрич-ный билингвизм). Взаимное владение языками друг друга (симметричный билингвизм) и лингва франка были менее распространены.На фоне высокого уровня владения аварским языком уровень активного знания языков сосе-дей в каратинской зоне был и остаётся низким. Уровень пассивного знания, то есть способности понимать язык соседей, несколько выше. Показано, что пассивное знание языков соседей может быть несимметрично. В статье обсуждаются причины такой асимметрии. Высказано предполо-жение, что понимание соседского языка обусловлено не только близостью языков, но и направ-лением социально-экономических контактов.Как и во всем Дагестане, в каратинской зоне распространилось знание русского языка, однако, в отличие от многих других мест, русский язык пока не вытеснил традиционные модели билингвизма.
В статье на материале лезгинских языков нахско-дагестанской семьи рассмотрена проблема установления источника грамматикализации; подчеркивается необходимость учета как внутриязыковых и внутригенетических, так и ареальных и типологических данных при идентификации исходных структур. Приведены некоторые примеры широко известных путей грамматикализации, установление которых не вызывает сложностей (‘делать’ > каузатив, ‘говорить’ > комплементайзер, ‘говорить’ > репортатив, ‘один’ > неопределенность и пр.). В качестве более трудных случаев, требующих для определения источника обращения к родственным языкам и/или к ареальным параллелям, рассмотрены гипотезы о происхождении агульского временного конверба и удинского презенса. Показаны различные варианты копирования грамматических структур в ситуации контакта как с неродственными, так и с родственными языками (ср. конструкции с глаголами ‘приходить’ и ‘находить’, префикс рефактива). В заключение обсуждаются примеры типологически редких, если не уникальных, путей грамматикализации (‘говорить’ > показатель порядкового числительного, ‘видеть’ > морфологический верификатив).
Анализ современного общества, пронизанного медиа, ведется с позиций этнометодологического подхода и представляет собой попытку ответа на кардинальный вопрос: что представляют собой наблюдаемые упорядоченности событий, транслируемых массовыми посредниками. Исследование ритуалов идет по двум основным направлениям: во-первых, в организационно-производственной системе медиа, ориентированной на постоянное воспроизводство, в основе которого лежит трансмиссионная модель и различение информация/неинформация и, во-вторых, в анализе восприятия этих сообщений аудиторией, представляющей собой реализацию ритуальной, или экспрессивной, модели, результатом которой является разделенный опыт. Это и означает ритуальный характер современных медиа.
В данной научной работе использованы результаты, полученные в ходе выполнения проекта № 10-01-0009 «Медиаритуалы», реализованного в рамках Программы «Научный фонд НИУ ВШЭ» в 2010-2012 гг.
Представлены результаты кросскультурного исследования взаимосвязи социального капитала и экономических представлений у русских (N=150) и китайцев (N=105). Выявлены различия в социальном капитале и экономических представлениях русских и китайцев. В обеих группах социальный капитал позитивно взаимосвязан с «продуктивными» экономическими представлениями и большинство взаимосвязей схожи по своей логике, однако существуют и культурная специфика.
Человечество переживает смену культурно-исторических эпох, что связано с превращением сетевых медиа в ведущее средство коммуникации. Следствием «дигитального раскола» оказываются изменения в социальных разделениях: наряду с традиционным «имущие и неимущие» возникает противостояние «онлайновые (подключенные) versus офлайновые (неподключенные)». В этих условиях теряют значение традиционные межпоколенческие различия, решающим оказывается принадлежность к той или иной информационной культуре, на основе которой формируются медиапоколения. В работе анализируются многообразные последствия осетевления: когнитивные, возникающие при использования «умных» вещей с дружественным интерфейсом, психологические, порождающие сетевой индивидуализм и нарастающую приватизацию общения, социальные, воплощающие «парадокс пустой публичной сферы». Показана роль компьютерных игр как «заместителей» традиционной социализации и образования, рассматриваются превратности знания, теряющего свое значение. В условиях избытка информации самым дефицитным на сегодня человеческим ресурсом оказывается человеческое внимание. Поэтому новые принципы ведения бизнеса можно определить как менеджмент внимания.
В данной научной работе использованы результаты, полученные в ходе выполнения проекта № 10-01-0009 «Медиаритуалы», реализованного в рамках Программы «Научный фонд НИУ ВШЭ» в 2010–2012 гг.