Статья
Абстрактное искусство в идеальном государстве
В “Государстве” Платон несколько раз говорит о вреде, который наносят государству художники и поэты. Они портят нравы граждан, развивая в них чувственное начало, вместо того, чтобы помогать их стремлению к умопостигаемым идеям. Поскольку интеллектуальное начало не развивается, то их искусство не приносит пользы. Однако Платон превозносит математику как дисциплину, помогающую приблизиться к идеальному миру: размышления об общезначимых законах помогают развивать правильное стремление души. В статье предпринимается попытка ответить на вопрос: подпадает ли абстрактное искусство под искусство, которое должно быть изгнано? Может ли абстрактное искусство быть связано с математикой и стать полезным для граждан? Мы постараемся разобраться в платоновской теории.
Реконструкция биографии греческого комедиографа Аристофана на фоне политической и культурной жизни Афин конца V -начала IV в. до н.э.
В статье облака рассматриваются как один из источников языка абстрактного искусства, а также источник метафоры и метаморфозы. Автор предлагает историю облака в культуре, в которой учитывает эзотерическую литературу и уделяет особое внимание произведениям Кандинского и Белого.
В статье предлагается интерпретация диалога Платона «Горгий» в контексте политической мысли постницшеанцев (М. Хайдеггер, Л. Штраус, Х. Арендт, Ж. Делез, М. Фуко). Каждый из участников диалога претендует на обладание свободной речью. В «Горгии» представлены две политические логики: «гео- метрическая» (в беседе с Полом) и «эротическая» (в беседе с Калликлом). Фило- софия в лице Сократа владеет обеими возможностями мысли, только его речь по-настоящему свободна, потому что цель философии — не лояльность опре- деленной логике, но решение политической проблемы свободы и справедливости.
Диалоги Платона как беседы в загробном царстве. Самоубийцы среди участников диалога. Анахронизмы и особенности философских "переговоров" после свершившихся несчастий в земной жизни персонажей. Троякая перспектива диалогов ("Парменид", "Пир" и др.): как оправдание Сократа и поминальный дар от ученика; как суд над мертвецами, некогда строившими козни друг другу, а теперь примиренными смертью; как установление более авторитетной истины, чем доступна в земной жизни.
Роман Замятина «Мы» является одним из важнейших сочинений для понимания интеллектуальной и реальной ситуации в ранней Советской России. Это еще и вариация на тему платоновского государства, Многим кажется, что Замятин критикует разумное основание платоновской утопии и «основанную на разуме» большевистскую диктатуру. На взгляд автора, Замятин показывает превращение разума в свою противоположность – иррациональную магическую силу, которая обращает человека в раба, когда призыв к разуму становится заклинанием, с помощью которого управляется общество. Замятин боролся с идеологией, перспективы которой он увидел лучше многих. Дело не в одной России, а в системе насилия, которое организует мир по правилам сумасшедшего дома. И в этом сумасшедшем доме разум лишь один из сумасшедших. Запад тоже пережил нечто подобное, и роман Оруэлла «1984» был написан уже в парадигме замятинского романа.
Во втором томе «Платоновского сборника» представлено более двадцати работ современных исследователей, посвященных рассмотрению историко-культурного, интеллектуального и политического контекста эпохи Платона, а также изучению платоновской традиции в ключевых моментах ее развития. Книга предназначена для историков философии, филологов и культурологов, для студентов и аспирантов гуманитарных специальностей, а также всех интересующихся историей восприятия платонизма в европейской философии и культуре.
В первый том «Платоновского сборника» вошли работы, посвященные новым подходам в изучении Платона, а также статьи, рассматривающие различные аспекты отдельных диалогов Платона. В статьях, вошедших в сборник, также рассматривается соотношение философии и риторики в платоновских диалогах и современных им античных произведениях. Книга предназначена для историков философии, филологов и культурологов, для студентов и аспирантов гуманитарных специальностей, а также всех интересующихся историей восприятия платонизма в европейской философии и культуре.
В статье рассматривается политический смысл диалектического метода Платона. Диалектике нередко придается исключительно логическое значение, однако два вида диалектики («Федр») следует трактовать политически: как движение свободы и движение справедливости. Производится сравнение трактовки диалектики у Платона, Аристотеля, Гегеля и Рикера.
Упоминание об эленхосе в «Софисте» (230а–e) традиционно рассматривается как ретроспективное. Но, как подсказывают некоторые параллели с «Софистическими опровержениями» Аристотеля, в самом диалоге эленхосу отведена важная роль. Столкнувшись с мнимым опровержением (парадокс о невозможности лжи), собеседники оказываются в ситуации апории. Аристотель советует разрешать подобные апории при помощи диэрезы, то есть различая разные смыслы высказывания и устраняя двусмысленность. Именно по этому пути идут Чужеземец и Теэтет.
Учебник предназначен для проведения практических занятий по устному аспекту китайского языка студентам очной формы обучения на младших курсах языковых или неязыковых вузов, а также в стар- ших классах средней школы. Включает в себя вводно-фонетический курс, подходит для изучения язы- ка «с нуля». Учебник направлен на развитие у обучающихся умений восприятия на слух и говорения. Предпочтение отдается живому языковому материалу, овладение которым позволяет учащимся свободно коммуницировать с носителями языка в ситуациях повседневного общения.
Разделы учебника содержат подробные описания реалий современного китайского общества, особое внимание уделено тонкостям речевого этикета носителей языка, что позволяет учащимся овладеть широким спектром знаний лингвострановедческого характера. Издание сопровождается аудиоприложением.
Материалы ежегодного международного научного форума, посвященного актуальным проблемам гуманитаристики.
Статья посвящена концепциям техники в творчестве братьев Эрнста и Фридриха Георга Юнгеров. Проблема взаимосвязи техники и свободы рассматривается в широком контексте немецкой критики культуры начала XX в. и дискуссии о технократии до и после Второй мировой войны.
В сборнике представлены труды секции "Востоковедение" XLIII Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс», состоявшейся в Новосибирском государственном университете в 2005 г.
В данной статье предпринимается попытка проследить источники представлений Т. Гоббса о зрительном восприятии, чтобы продемонстрировать на конкретном примере, с одной стороны, функционирование механизма чувственного восприятия у Гоббса, а с другой – специфику перехода от схоластически-аристотелианского понимания ощущения к иному, механистическому. Реконструируется контекст возникновения оптической теории Гоббса; устанавливаются линии преемственности (И. Кеплер, И. Бекман, У. Уорнер). Утверждается, что теория зрительного восприятия У. Уорнера явилась переходным звеном между аристотелизмом схоластов и механицизмом Гоббса, подготовив почву для перехода от метафизического к физиологическому пониманию зрительного восприятия.