?
Self-Made Boats and Social Self-Management. The Late-Soviet Ethics of Mutual Aid
Эта статья начинается с рассказов бывших ленинградцев о том, как они изготавливали качественное туристическое снаряжение из “добытого” заводского промышленного лома и сырья. Способы добычи самими добытчиками были почти всегда описаны в героических оттенках, даже если эти способы бывали сомнительны по части законности. Однако, рассматривая эти рассказы не как свидетельство незаконного оборота промышленных материалов в СССР, а как примеры этичных по отношению к согражданам поступков, я показываю, что по большей части они, действительно, могут быть объединены общими понятиями нравственности. Эти действия могут выглядеть стяжательством и воровством, если они описаны как примеры частного интереса. Но эти же поступки могут быть расценены как достойные и справедливые, если воспринимать их в понятиях советского правового режима «личной собственности», который не противопоставлялся всеобщей «социалистической собственности», но поддерживал и создавал это общее достояние. Анализируя политические заявления, юридические аргументы и медийные тексты 1960-х годов, я показываю, что реформы Третьей Программы Партии (1961) распространили юридическую логику «личной собственности» и на личные этические сферы граждан. В частности, Третья Программа требовала, чтобы люди устремляли свои личные усилия ко всеобщему коллективному благу и ставили бы этику взаимопомощи выше своих формальных обязательств следовать сухой букве закона. Такое этическое оправдание возможности менять, «добывать», использовать в личных целях промышленные материалы, совершать неплановые обмены как действия «товарищеской взаимопомощи», помогало советской системе создавать видимость функциональной плановой экономики, несмотря на проблемы товарного дефицита и распределения.