Глава
Время стоиков и время персонажей Лукана
Время, в котором живут персонажи поэмы "Гражданская война" ("Фарсалия") римского поэта Лукана, сопоставляется с тем, как описывает время Сенека Младший.
Сборник статей друзей и коллег профессора Ильи Сергеевича Смирнова, основателя и директора Института восточных культур и античности (ИВКА РГГУ) в честь его 65-летия. Китайская история и филология, исследования сокотрийского фольклора, описание жизни Будды, античная история и филология, а также перевод сонетов Шекспира - вот неполный перечень профессиональных интересов сотрудников ИВКА РГГУ.
Монография посвящена представлениям о времени и отношениям персонажей со временем в поэме римского писателя Марка Аннея Лукана «Гражданская война» («Фарсалия») о войне между Помпеем и Цезарем. На эти представления предлагается посмотреть как на своего рода инверсию философии времени стоиков и, в частности, Сенеки Младшего. Такая перспектива позволяет дать внятные ответы на целый ряд вопросов, традиционно связанных с интерпретацией поэмы.
Статья посвящена отсылкам к образу гомеровского Полифема (и других подобных ему мифологических чудовищ) в сцене аристии центуриона Сцевы из VI книги «Гражданской войны» Лукана (а также в других местах поэмы). В интересе Лукана к этой теме предлагается видеть намек на аллегорические трактовки ослепления Полифема.
В статье заново публикуются с уточнением текста и датируются три комплекта argumenta Лукана: argumentum первой книги из рукописи Bibliothèque de Saint-Omer 660 (его предлагается датировать XIV в. на основании параллелей с комментаторской традицией) и два комплекта argumenta, впервые опубликованные Г. Кортте, скорее всего по вёльфенбюттельской рукописи Herzog August Bibliotheck 125 Gudianus lat. (оба предлагается датировать XII–XIII вв. на основании рифмовки и соотношения с argumenta XIV в., а также вероятной датировки рукописи). Сопоставление этих и опубликованных в предшествующих частях работы argumenta дает в целом негативный результат: наблюдаемые в них закономерности говорят скорее о технике составления argumenta, чем об особенностях рецепции разных эпизодов поэмы Лукана.
Я показываю, что в рамках учения свт. Григория Нисского развиваются две стратегии построения иерархии сущего: стратегия, предполагающая родовидовые разделения и «все существующее» в качестве вершины иерархии, и стратегия, предполагающая в качестве вершины нетварную природу. Далее я исследую тему иерархии сущего, развиваемую свт. Григорием в 8-й гл. трактата «Об устроении человека» согласно первой из различенных мною стратегий. Я анализирую развитие мысли Григория и выделяю в рамках этой темы у Григория четыре дискурса: антропологический, космогонический, логический и натурфилософский. Я рассматриваю проводимую Григорием тему эволюционного восхождения природы в направлении возрастания жизненной силы природных видов от неодушевленного сущего к человеческому существу, в соответствие с описываемым в Библии порядком творения, вместе со связанной с ней темой родовидовой иерархии (разделения сущего), и исследую влияние предшествующих Григорию авторов на развитие им этих тем. Полемизируя с позицией К. Рейнхардта, Г. Ладнера, Д. Баласа и ряда других исследователей о влиянии учения Посидония на тему иерархии сущего у Григория, я утверждаю, что мнение о влиянии Посидония недостаточно обосновано. Я делаю краткий обзор темы родовидовых разделений у некоторых античных авторов и прихожу к выводу о непосредственном влиянии древа Порфирия на тему разделения сущего у Григория. Также я нахожу у Григория в этом отношении аристотелевскую, платоническую и особенно стоическую линии, предполагая, что именно последняя проявляется, когда Григорий ставит «существующее» на вершину родовидового разделения. Я анализирую общее и отличное между древом Порфирия и иерархией природного сущего у Григория. В отличие от предыдущих исследователей, указывавших только на их близость, я показываю, что имеются также и расхождения между порядком ступеней в этих иерархиях. Я прихожу к выводу, что Григорий изменил порядок ступеней иерархии по сравнению с порфириевским, чтобы согласовать расхожую для его времени логико-философскую схему разделения сущих с логикой описываемого в Библии порядка творения, т.е. желая достичь синтеза между библейским и школьным античным описаниями порядка природного сущего. Наконец, я предполагаю непосредственное влияние учения Аристотеля на тему восходящего порядка природы у Григория, отмечая и различие между ними.