Глава
Complementizers in Kalmyk
@page { margin: 2cm } p { margin-bottom: 0.25cm; direction: ltr; color: #00000a; line-height: 120%; text-align: left; orphans: 2; widows: 2 } p.western { font-family: "Liberation Serif", serif; font-size: 12pt; so-language: en-US } p.cjk { font-family: "Arial Unicode MS"; font-size: 12pt; so-language: zh-CN } p.ctl { font-family: "Arial Unicode MS"; font-size: 12pt; so-language: hi-IN }
В статье показано, что описанное А.Е. Кибриком «узнавательно-целевое деепричастие» [Кибрик 1977] является представителем целого семейства «проверятельных» форм, включающих по крайней мере инфинитив, императив и будущее (для некоторых носителей также аорист) и образующих таким образом очевидную параллель «проверятельным» формам агульского языка, впервые описанным в [Майсак, Мерданова 2004]. Сходство этих форм, называемых выше верификативными, прослеживается последовательно в их морфологической структуре, в их морфосинтаксисе и в особенностях их функционирования. И в арчинском языке, и в тех агульских диалектах, где происхождение верификатива не вызывает сомнений, он является результатом грамматикализации глагола ‘видеть’. В обоих языках он сохраняет частичную предикативную самостоятельность (собственные аргументы и адъюнкты, собственный набор видо-временных показателей). В обоих языках бывший дативный экспериенцер сменяется эргативным агенсом-верификатором, что прозрачно связано с агентивизацией значения (‘увидеть’ > ‘проверить, выяснить’). В обоих языках верификатив тяготеет к зоне ирреалиса (императив, будущее время, инфинитив, причем в арчинском последняя форма явно предпочтительна), что можно объяснять семантикой верификации — то, что подлежит проверке, с точки зрения говорящего не может вполне относится к реальному миру. В обоих языках верификатив демонстрирует связь с конструкцией косвенного вопроса (кондиционал в агульском, вопросительная частица в арчинском). В обоих языках значение ‘искать’ может быть отождествлено с локативной связкой в форме верификатива. Отличия сводятся в первую очередь к тому, что в арчинском языке морфологизация гораздо более поверхностна (верификатив можно фактически считать клитизованным предикатом — бывшим глаголом ‘видеть’ с новым значением и новой падежной рамкой), в то время как в разных агульских диалектах источник грамматикализации может быть в той или иной степени затемнен (в предельном случае — неизвестен).
Данный путь грамматикализации глагола ‘видеть’ — как и сама морфологическая категория верификатива — насколько нам известно, не засвидетельствован в других языках мира. При этом, несмотря на то, что арчинский и агульский языки являются относительно близкородственными (принадлежат к одной ветви нахско-дагестанской семьи), а лексические источники грамматикализации в обоих языках (для агульского — по крайней мере в части диалектов) восходят к одной и той же пралезгинской лексеме, как это ни удивительно, мы не можем связать эти развития между собой напрямую — ни исторически, ни ареально. Действительно, аналогичные формы отсутствуют в языках, «промежуточных» между агульским и арчинском языком с точки зрения генеалогической или географической близости.
Теоретически возможное объяснение вновь относится к сфере внутригенетической типологии — в некоторых других языках Дагестана значение верификации может передаваться различными конструкциями с глаголом зрительного восприятия (в том числе, по предварительным сведениям, в аварском, лакском, рутульском языках; как и, например, в языках «среднеевропейского стндарта»), и верификатив в арчинском и агульском мог развиться из одной из таких конструкций. Трудность здесь заключается в том, что наиболее яркая черта агульского и арчинского верификативов — это появление у бывшего дативного глагола ‘видеть’ переходной рамки; такие примеры морфосинтаксического сдвига в других языках нам неизвестны. Возможно, это связано как раз с потерей глаголом ‘видеть’ морфологической автономности и следующим из этого ослаблением связи с глаголом-источником. В любом случае, проверка и обоснование этой гипотезы требует дальнейшего исследования функционирования глагола ‘видеть’ в нахско-дагестанских языках и особенностей его грамматикализации в тех языках мира, которые используют для глаголов зрительного восприятия неканоническую (непереходную) падежную рамку.
В статье рассматривается формирование прогрессивных конструкций в немецком языке в XVII–XIX вв. Анализируются семантические аспекты прогрессивных конструкций на материале корпуса текстов. Проводится количественный анализ частотности употребления прогрессивных конструкций, а также устанавливаются стадии их развития и описываются характерные особенности. В статье постулируется, что основное значение прогрессива (длительность действия) в современном немецком языке передает субстантивированный инфинитив.
L’article aborde le rapport envers la langue dans une communauté, les Kalmouks, qui a vécu l’expérience traumatisante de la déportation. Le processus de disparition de la langue kalmouke est traditionnellement relié à la déportation des Kalmouks en Sibérie. Tout en étant juste, cette thèse n’explique pas pourquoi cette baisse du nombre des locuteurs du kalmouk ne s’est pas arrêtée après leur retour dans leurs terres. Nous analysons ici un des facteurs déterminants pour comprendre cette nouvelle situation, à savoir la politique linguistique, dans les années 1920-1980.
В книге представлены результаты исследования путей грамматикализации конструкций с глаголами движения и глаголами позиции, т. е. путей превращения этих конструкций в грамматические показатели. Первая часть содержит очерк «теории грамматикализации» — одного из наиболее влиятельных и бурно развивающихся направлений функциональной лингвистики последних лет. Во второй части описываются пути грамматикализации конструкций с глаголами движения «идти, уходить», «приходить», «входить», «выходить», «подниматься», «спускаться», «ходить», «возвращаться», «переходить, проходить» и глаголами позиции «стоять», «сидеть», «лежать». Исследование основано на широком типологическом материале — к рассмотрению привлекаются данные более 400 языков мира, представляющих все основные языковые семьи и ареалы. Особое внимание уделяется раскрытию мотивации выявленных путей грамматикализации, обсуждению механизмов переосмысления исходных пространственных значений, а также проблемам типологического описания ряда грамматических категорий (вида, времени, модальности и др.). Монография адресована прежде всего тем, кому близок функционально-диахронический подход к языку и идеи современной «теории грамматикализации», а также всем, кто интересуется грамматической типологией и семантикой языковых средств описания пространства.
Представлены четыре электронных корпуса, созданные в 2011 г. в рамках Программы фундаментальных исследований РАН «Корпусная лингвистика»: албанский, калмыцкий, лезгинский и осетинский. Даётся описание интерфейса и функциональности этих корпусов, освещаются технические вопросы, которые пришлось решать при их создании, обсуждаются перспективы их развития. Особое внимание уделяется вопросам составления грамматических словарей и автоматической грамматической разметки корпусов.
Semantic roles have continued to intrigue the linguists for more than four decades now, starting with determining their kind and number, with their morphological expression, and with their interaction with argument structure and syntax. The focus in this volume is on typological and historical issues. The papers focus on the cross-linguistic identification of semantic-role equivalents, on the regularity of, and exceptions concerning change and grammaticalization in semantic roles, the variation in encoding the roles of direction and experiencer in specific languages, presenting evidence for identifying a new semantic role of speech addressee in Caucasian languages, on semantic roles in word formation, and finally a cross-linguistic comparison of the functions and the grammaticalization of the ethical dative in some Indo-European languages. The book will be of interest to anyone involved with case and semantic roles, with the syntax semantic interface, and with semantic change an grammaticalization.