Статья
Политическое либертарианство
Статья – краткий очерк истории либертарианского движения в США в рамках формирования американского консерватизма как такового. Авторы сосредоточивают внимание на том, что в США многие мыслители и деятели правых убеждений испытали серьезное влияние протолибертарианцев, и потому у либертарианства были большие шансы стать главным течением в новом американском консерватизме. В середине ХХ века у некоторых деятелей из журнала “National Review” возникла идея «консервативной коалиции», однако либертарианцы не приняли в ней участие и в лице своих лидеров Айн Рэнд и Мюррея Ротбарда пошли на конфликт с остальными правыми. В итоге либертарианцы всё более отдалялись от американского консерватизма и в какой-то момент даже создали партию, перестав быть только интеллектуальным течением и став политическим движением. Однако в итоге тот же Мюррей Ротбард, после определенных идеологических «виляний», решил вернуться в лагерь правых и предложить консерваторам «палеолибертарианскую стратегию». Однако попытка оказалась неудачной, и «стратегия» скорее дискредитировала ее авторов и либертарианское движение в целом. В начале 1990-х палеолибертарианцы сошлись с палеоконсерваторами, но этот союз в итоге тоже не дал никаких видимых результатов в политике. Авторы статьи отмечают, что деятельность либертарианцев негативным образом сказалась на политической карьере Рона Пола. Более того, в настоящий момент наследие Ротбарда может негативно отразиться на деятельности Рэнда Пола – особенно в свете нынешней президентской гонки, – если он вовремя не отречется от оставшегося ему «наследства».
Что такое консерватизм сегодня? И какова его родословная? В своей новой книге политолог Кори Робин прослеживает истоки консерватизма в его реакции на Великую французскую революцию. Рассматривая таких разных мыслителей, как Эдмунд Берк и Антонин Скалиа, Джон Калхун и Айн Рэнд, Жозеф де Местр и Филис Шлафли, Робин утверждает, что, несмотря на все различия внутри правого движения, его объединяет «контрреволюционный опыт». Наблюдаемые различия между правыми во многом являются следствиями тактического приспособления: правые всегда учились у левых. Отвергая все застойное, они предпочитали динамическое видение общества, предполагающее борьбу, насилие и войну. Эта способность к постоянному обновлению и пристрастие к насилию позволяют объяснить прочность позиций правых.
В настоящей статье рассматривается феномен палеоконсерватизма как исторически и институционально обусловленной формы консервативного мышления, представляющей собой одну из констант политической культуры населения США.
Сравнение культур и институтов, имеющих силу закона (law), позволяет различать цивилизации правового и потестарного типов, а также смешанные цивилизации, в которых конкурируют правовое и потестарное начала социальности. Далее, можно различать исторически неразвитую правовую культуру античности и западного феодализма и капитализм как исторически развитую правовую культуру. Наконец, в рамках последней можно выделить "чисто" правовую цивилизационную ситуацию, достигнутую в странах common law. В ХХ-XXI веках в условиях западного социализма правовые институты вытесняются потестарными (государственным регулированием), и различия между культурой common law и континентальной культурой civil law, постепенно стираются. Русская Система являет собой культуру потестарного типа, исторически она продемонстрировала три цивилизационных формата: деспотизм, восточный феодализм и коммунизм. Посткоммунистический цивилизационный формат Русской Системы можно определить как неофеодализм, что означает ее историческую бесперспективность.
Изложенная концепция относится к теории социальных институтов. Объектом исследования являются правовой принцип социальности (социокультуры) и институты, построенные по правовому принципу.
Цель концепции – формирование либертарно-юридической институциональной теории, различающей институты (а также культуры, цивилизации) правового и силового (потестарного) типов, включая государственность – институты формирования и осуществления публичной власти.
Методология исследования в целом определяется либертарной культурологической парадигмой: во-первых, правовой принцип социокультуры – это признание самопринадлежности человека (автономии личности) и вытекающий отсюда запрет агрессивного насилия; тем самым определяется и либертарианское понимание прав человека: человек имеет права только на себя и на свое собственное. Во-вторых, это признание, что социокультуры могут строиться как по правовому, так и по силовому (потестарному) принципу, и, соответственно, различение правового и потестарного типов культуры. Это позволяет юридическому либертаризму как исследовательской программе выйти за пределы нормативной теории правового закона (и нормативной теории правового государства) и изучать правовые институты в реальных социокультурах, в их соотношении с институтами потестарного типа.
Концепция строится на основе современного институционализма – в противоположность легистике, которая ограничивает объект исследования официальными текстами. Институционализм позволяет выявлять реальные социальные нормы (системы норм, институты) и, в частности, иметь адекватные представления о реальном соотношении правового и силового регулирования, о заявленных и действительных функциях государственности.
Предложенная типологизация социокультур позволяет различать цивилизационные типы, в которых доминировал правовой принцип (греко-римская античность, капитализм), и цивилизационные типы, в которых господствовало потестарное начало (деспотизм, коммунизм), а также определить смешанные цивилизационные типы, в которых сталкиваются правовое и потестарное начала социальности (западный и восточный типы феодализма, западный и восточный типы социал-капитализма). Причем в смешанных сохраняется соответствующий культурный код – правовой или потестарный, препятствующий принципиальным цивилизационным изменениям: такие изменения происходят лишь постольку, поскольку цивилизация рано или поздно погибает, и на ее месте формируется новая, возможно, противоположного типа. Следовательно, так как российская цивилизация строилась по потестарному типу, все ее изменения происходят лишь в пределах этого типа социокультуры, и она не может трансформироваться в цивилизацию правового типа.
Статья «Кори Робин и американский консерватизм» представляет собой введение в книгу американского политолога о консерватизме Кори Робина. Автор в общих чертах дает понять, что такое консерватизм по-американски, вкратце описывает его историю и повествует об основных фигурах движения, попутно отмечая, на чем именно из всего многообразия правой мысли в США делает акцент Кори Робин. Автор также указывает на некоторые слабые места в книге, в целом высоко отзываясь об источнике.
Сегодня в идеологическом и политическом пространстве стабильных демократий доминирует социальный либерализм; либертарианство и тоталитарный/авторитарный коллективизм оттеснены на идеологическую периферию. В России ситуация иная. Основные идеологические акторы здесь – широко поддерживаемая в элитах и обществе авторитарная/государственническая идеология и не пользующееся серьезной популярностью либертарианство. Социальный либерализм, "зажатый" между этими противоборствующими течениями, остается еще менее популярным в элитах, чем либертарианство. Перспективы его распространения в России, по крайней мере, в ближайшей и среднесрочной перспективе, туманны.
Статья вводит в проблематику философских дискуссий на тему популярной культуры и делает акцент на политической философии тех или иных феноменов масскульта. Подробно обсуждаются политические установки американских мультипликационных сериалов – Симпсоны, Гриффины, Американский папаша, Южный парк и др. Автор утверждает, что создатели «Южного парка» являются носителями либертарианской идеологии, и считает, что за видимой уравнительной критикой скрываются определенные политические посылы, которые трудно увидеть сразу. Поэтому сериал требует максимально критического к себе отношения.
Статья посвящена концепциям техники в творчестве братьев Эрнста и Фридриха Георга Юнгеров. Проблема взаимосвязи техники и свободы рассматривается в широком контексте немецкой критики культуры начала XX в. и дискуссии о технократии до и после Второй мировой войны.
В пособии представлен анализ роли международных организаций и институтов в реализации международной политики содействия развитию, прежде всего ООН и институтов системы ООН, Всемирной организации здравоохранения, «Группы восьми» и «Группы двадцати», Международного валютного фонда и институтов Группы Всемирного банка, Всемирной торговой организации и Организации экономического сотрудничества и развития. Вклад международных институтов в развитие рассматривается через призму их места в глобальной архитектуре содействия развитию, взаимодействия с национальными правительствами, донорами и партнерами программ развития, истории становления вопросов развития в повестке дня организаций и институтов. Отдельно в пособии представлены рекомендации для Российской Федерации в части выработки национальной стратегии содействия международному развитию с точки зрения имеющегося опыта сотрудничества и взаимодействия с ключевыми игроками международной политики содействия развитию.
Пособие предназначено для использования в рамках учебных курсов, курсов повышения квалификации специалистов в области содействия развитию или программ повышения уровня осведомленности широкой российской аудитории в области развития и содействия международному развитию.
Если русский национализм не одержал победу в начале прошлого века, тем более не победит сейчас. Тогда он имел неизмеримо лучшие возможности для выдвижения на лидирующие позиции.
Анализ современного общества, пронизанного медиа, ведется с позиций этнометодологического подхода и представляет собой попытку ответа на кардинальный вопрос: что представляют собой наблюдаемые упорядоченности событий, транслируемых массовыми посредниками. Исследование ритуалов идет по двум основным направлениям: во-первых, в организационно-производственной системе медиа, ориентированной на постоянное воспроизводство, в основе которого лежит трансмиссионная модель и различение информация/неинформация и, во-вторых, в анализе восприятия этих сообщений аудиторией, представляющей собой реализацию ритуальной, или экспрессивной, модели, результатом которой является разделенный опыт. Это и означает ритуальный характер современных медиа.
В данной научной работе использованы результаты, полученные в ходе выполнения проекта № 10-01-0009 «Медиаритуалы», реализованного в рамках Программы «Научный фонд НИУ ВШЭ» в 2010-2012 гг.
Представлены результаты кросскультурного исследования взаимосвязи социального капитала и экономических представлений у русских (N=150) и китайцев (N=105). Выявлены различия в социальном капитале и экономических представлениях русских и китайцев. В обеих группах социальный капитал позитивно взаимосвязан с «продуктивными» экономическими представлениями и большинство взаимосвязей схожи по своей логике, однако существуют и культурная специфика.
Человечество переживает смену культурно-исторических эпох, что связано с превращением сетевых медиа в ведущее средство коммуникации. Следствием «дигитального раскола» оказываются изменения в социальных разделениях: наряду с традиционным «имущие и неимущие» возникает противостояние «онлайновые (подключенные) versus офлайновые (неподключенные)». В этих условиях теряют значение традиционные межпоколенческие различия, решающим оказывается принадлежность к той или иной информационной культуре, на основе которой формируются медиапоколения. В работе анализируются многообразные последствия осетевления: когнитивные, возникающие при использования «умных» вещей с дружественным интерфейсом, психологические, порождающие сетевой индивидуализм и нарастающую приватизацию общения, социальные, воплощающие «парадокс пустой публичной сферы». Показана роль компьютерных игр как «заместителей» традиционной социализации и образования, рассматриваются превратности знания, теряющего свое значение. В условиях избытка информации самым дефицитным на сегодня человеческим ресурсом оказывается человеческое внимание. Поэтому новые принципы ведения бизнеса можно определить как менеджмент внимания.
В данной научной работе использованы результаты, полученные в ходе выполнения проекта № 10-01-0009 «Медиаритуалы», реализованного в рамках Программы «Научный фонд НИУ ВШЭ» в 2010–2012 гг.
В работе проанализированы факторы выбора статуса занятости (на основе данных Российского мониторинга экономического состояния и здоровья населения 1994-2007 гг.). Проведенный анализ не отвергает предположение о вынужденном характере неформальной занятости. В работе также исследовалось влияние статуса неформально занятого на удовлетворенность жизнью. Показано, что неформально занятые, в среднем, более удовлетворены жизнью по сравнению с официально оформленными работниками.