?
Chinggis Khan’s Great Yasa in the Mongol Empire and Chinggisid States of the 13th–14th centuries: Legal Code or Ideal “Law and Order”
Великая Яса Чингиз-хана в течение нескольких веков (XVIII – начало XXI) исследовалась гораздо чаще и подробнее других источников права Монгольской империи и государств Чингизидов. При этом исследователей не смущало, что не сохранилось никаких источников монгольского происхождения, которые бы содержали нормы и положения Ясы. Вынужденные опираться исключительно на сведения о Ясе иностранных авторов (арабских, персидских, кавказских, западноевропейских), исследователи позволяли себе довольно разнообразные предположения о ее форме и содержании, структуре, составных частях и пр. В целом в науке утвердилось представление о Великой Ясе как о всеобъемлющем своде законов Монгольской империи, созданном Чингиз-ханом и обладавшем высшей юридической силой во всех государствах Чингизидов. Различия проявлялись лишь в том, что одни авторы считали Ясу записью обычного права, тогда как другие утверждали, что это было принципиально новое законодательство, разработанное Чингиз-ханом и его сподвижниками. Это устоявшееся мнение подверглось сомнению лишь в 1970–1980-е гг., когда сначала израильский ученый Д. Айалон, а затем американский исследователь Д. Морган впервые обратили внимание, что источники не дают оснований считать Великую Ясу именно единым кодифицированным документом, и она была, скорее, совокупностью правовых актов, издававшихся самим Чингиз-ханом и его преемниками – монгольскими ханами. Несмотря на убедительные доводы этих авторов, тем не менее, многие исследователи истории тюрко-монгольских государств, их политического и правового развития продолжали (и продолжают) считать Ясу сводом законов, регулировавшим практически все сферы правовой жизни населения Монгольской империи и государств – ее преемников. В статье предпринимается попытка развить выводы Д. Айалона и Д. Моргана с привлечением дополнительных источников, содержащих сообщения о Ясе. Упомянутые исследователи опирались преимущественно на арабские и персидские источники о Государстве ильханов, Мамлюкском султанате в Египте и т.п., автор же привлекает источники о Монгольской империи и Золотой Орде, империи Юань и Чагатайском улусе, в т.ч. и введенные в научный оборот уже после выхода в свет работ Д. Айалона и Д. Моргана. Автор статьи приходит к выводу, что термин «Великая Яса» означал даже не совокупность норм и правил поведения, а своего рода «правопорядок», т.е. состояние законности, достигаемое соблюдением соответствующих норм. Об этом свидетельствует использование термина «яса» в источниках XIII–XIV вв. в самых разных значениях, объединяемые только одним критерием – соблюдение законно установленных правовых норм и принципов. Также автор пытается ответить на вопрос, на который не дали ответа Д. Айалон и Д. Морган – почему же в интерпретации иностранных информаторов Яса представлена как свод законов Монгольской империи, хотя на самом деле таковым не являлась?