Книга
Labour Law in Russia: Recent Developments and New Challenges.
Russia’s transition towards a market economy in the early 1990s called for new approaches to the regulation of employment relations in the post-Soviet era in order to strike a balance between employers’ interests and employees’ rights in modern conditions. Adopted in 2001, the Labour Code of the Russian Federation (hereafter: LC RF) contributed to solving the issue only partly, for it was actually passed as a compromise between different political forces. As a result, it consists both of provisions which can be implemented in the new context of the market economy and restrictions inherited from a planned economy.
It soon became apparent that Russian employment legislation was in need of further development to adapt to ever-changing socio-economic conditions and the increasing complexity of the employer-employee relationship resulting from globalization and technological progress.
This state of affairs resulted in extensive amendments to the LC RF, in particular in 2006, when the majority of the provisions were profoundly revised. However, previous experience shows that many aspects concerning the legal regulation of employment relations are far from being addressed, not least compliance with international standards and practical needs at a national level.
In this special issue of the ADAPT Labour Studies BOOK-SERIES the authors try to achieve a twofold objective: rate recent developments of Russian labour law from a practical and a theoretical point of view and reveal its new challenges.
This paper offers an outline of the perception of “transnational employment relations”[1] in a legal context. It will analyse various doctrinal and legislative approaches to the definition of the phenomenon, as well as the usage of the terms employed in its naming, its key characteristics and classifications. The author will reveal and explore the reasons for the problems that arise in the interpretation and legal regulation of the phenomenon, and will suggest some possible solutions to them.
The paper will analyse several terminological aspects of the terms used in descriptions of and references to employment relations which could be seen as falling under more than one legal order (jurisdiction). The paper will also aim to prove the hypothesis that, from a legal point of view, a transnational employment relation can be described (and differentiated from a regular “national” employment relation) through the presence of elements in which “transnationality” manifests itself and the number of such elements in a particular relationship. From this viewpoint, we can divide all transnational employment relations into two groups according to whether the “transnationality” of its elements is connected with one (simple relationship) or more (complex relationship) countries (legal orders) except the observer’s county (legal order).
[1] The term “transnational employment relations” in the title and the opening parts of the paper merely serves as a starting point for the study and a time/space saver to make references more compact. It should not be seen as an ideal or recommended naming of the phenomenon in question.
Сборник включает статьи участников международной научно-практической конференции «Экономика и управление: проблемы и перспективы развития», прошедшей 15-16 ноября 2010 г. в г. Волгограде на базе Регионального центра социально-экономических и политических исследований «Общественное содействие». Статьи посвящены актуальным вопросам экономической, управленческой теории и практики, изучаемыми учеными из разных стран - участниц конференции.
One of the great successes of the law and economics movement has been the use of economic models to explain the structure and function of broad areas of law. The original contributions to this volume epitomize that tradition, offering state-of-the-art research on the many facets of economic modeling in law. The contributors employ a variety of economic methodologies to explore a wide range of topics, including torts, contracts, property, crime, employment, the environment, and legal procedure. This depth and breadth of scholarship reflect the continuing vitality of the economic approach to law, offering an illuminating look into the future of the field and providing inspiration and guidance for the next generation of theorists. This timely volume will appeal to students, professors and researchers in both law and economics, particularly those with an interest in the theoretical and practical intersections of the two fields.
Переводы классики по разделам экономической науки (ВЕХИ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ), учебники экономические, справочные и методические материалы, книжные серии, экономическая терминология
Центральный вопрос данной статьи "Определяет ли труд смысл человеческого существования?". Интерес к данной тематике вызван изменением роли и места труда в современном обществе. Характерными чертами этого общества становятся трудоцентриизм и зависимость от труда, трансформирующие мировосприятие человека и его образ жизни.
Сборник материалов ХХ Международного конгресса по трудовому праву и праву социального обеспечения, прошедшему 25-28 сентября в г. Сантьяго (Чили).
In order to remain competitive, firms need to keep the quantity and composition of jobs close to optimal for their given output. Since the beginning of the transition period, Russian industrial firms have been widely reporting that the quantity and composition of hired labour is far from being optimal. This paper discusses what kinds of firms in the Russian manufacturing sector are unable to optimize their employment and why. The main conclusion is that the key issue is an excess of nonviable firms and a shortage of highly efficient firms because of weak selection mechanisms. The main solution is seen to be the creation of institutional conditions that stimulate a more efficient reallocation of labour. The analysis presented in this chapter is based on data from a large-scale survey of Russian manufacturing firms.
В исследовании предпринята попытка определить, существует ли на российском рынке труда значимые различия в оплате труда работников бюджетного и небюджетного секторов. Анализ на базе данных РМЭЗ-ВШЭ за 2000-2010 гг. показал наличие межсекторного разрыва с учетом как наблюдаемых, так и ненаблюдаемых характеристик работников и рабочих мест. Относительная недоплата «бюджетникам» составляет в среднем около 30%. Кроме того, при прочих равных, потери от работы в бюджетном секторе выше у более способных, чем у их менее оплачиваемых коллег. Использование декомпозиции на основе квантильной регрессии помогает ответить на вопрос о природе и источниках различий в оплате труда. Автор приходит к выводу, что главной причиной разрыва являются институциональные механизмы формирования заработной платы бюджетного сектора в России.
Монография посвящена оценке показателей здоровья населения и всесторонний анализ факторов, влияющих на здоровье коренных северных России.
В статье освещается международный опыт управления занятостью в государственном секторе, приведены соответствующие цифровые выкладки, высказана мысль о возможности его использования в России. Автор полагает, что одним из направлений совершенствования эффективности управления занятостью и оплатой труда в государственном секторе может быть перевод некоторых функций на аутсорсинг в рамках политики нового государственного управления (NPM). Одновременно выражается убежденность в том, что сокращение численности занятых должно быть не механическим, а продуманным и постепенным процессом, предполагающим одновременное повышение эффективности деятельности в сфере государственного управления.
В статье представлен анализ результатов председательства России в «Группе двадцати» в 2013 году. Анализ осуществлен на основе модели обеспечения баланса внешних условий и национальных приоритетов страны-председателя для формирования предложений к повестке дня в неформальных институтах («модель спрос-предложение»).Данных подход позволяет проследить, насколько председательству удалось обеспечить: 1) высокую степень отражения в повестке дня председательства и решений саммита ключевых проблем глобального управления; 2) сбалансированность в приоритетах председательства национальных интересов и интересов партнеров, 3) максимальное использование сложившегося потенциала института; 4) соответствия роли, выбранной страной-председателем (организатора, посредника, политического лидера, национального представителя) внешним условиям и внутренним обстоятельствам.
С 1 декабря 2012 года Россия приняла на себя обязанность и ответственность по координации работы «Группы двадцати» в качестве страны-председателя этого ведущего форума международного экономического сотрудничества. Пятый год своей работы «двадцатка» встретила в условиях «двухскоростного восстановления», которое к марту 2013 года стало «трехскоростным». Неуверенный и недостаточный рост мировой экономики, сохраняющиеся дисбалансы и риски ухудшения экономических показателей требовали концентрации усилий «форума крупнейших экономик мира на разработке мер по ключевым экономическим и финансовым проблемам, от которых зависит экономический рост и создание рабочих мест во всех странах мира» (Российское председательство в «Группе двадцати», 2013b). Эти приоритеты составили ядро Концепции председательства Российской Федерации, направленной на обеспечение устойчивого глобального роста и восстановления доверия между различными элементами мировой экономики, как основной задачи глобального управления, в соответствии с миссией и потенциалом «Группы двадцати».
Оставаясь в рамках ядра экономических и финансовых вопросов, «двадцатка» начала работу по поиску совместных решений по преодолению таких рисков, как увеличение неравенства доходов населения, хроническая неспособность в достаточной мере инвестировать, развивать и обеспечивать безопасность инфраструктуры, непредвиденные последствия регулирования.
Как показывает анализ решений «двадцатки» по основным приоритетам, в рамках российского председательства удалось обеспечить высокую степень отражения в повестке дня «двадцатки» и решениях саммита ключевых проблем глобального управления; баланс национальных приоритетов и приоритетов стран-партнеров по институту и использование сложившегося потенциала института. Выбор роли страны - председателя по конкретным приоритетам определялся сочетанием внешних условий и внутренних обстоятельств. Так, высокая степень остроты проблемы для всех участников определила запрос на выполнение председателем роли лидера при включении в повестку дня экономического форума и обсуждении возможностей мирного разрешения конфликта в Сирии. По занятости и социальной политике российское председательство, сочетая роли организатора и политического лидера, сумело вывести диалог на новый уровень качества.
Важным фактором успеха при обсуждении и принятии комплексного плана действий по противодействию размыванию налогооблагаемой базы и перемещению прибыли стала способность ОЭСР взять на себя ответственность по выработке проекта плана. При экспертном лидерстве ОЭСР, высокой степени остроты данной проблемы для всех участников, глубокой проработке вопросов, российское председательство сконцентрировалось на роли организатора.
По приоритетной для России и многих партнеров по «двадцатке»теме стимулирования долгосрочных инвестиций российскому председательству удалось за короткий период консолидировать усилия международных институтов. В работе по данному направлению, как и по сфере финансового регулирования, российское председательство успешно сочетало роль представителя национальных интересов с ролью организатора.
При разработке новой стратегии развития наиболее продуктивным оказался выбор роли посредника и организатора, в результате российское председательство сумело обеспечить согласование новой основы для сотрудничества «двадцатки» по развитию.
В части касающейся повышения уровня прозрачности, легитимности и эффективности сильной стороной председательства стала активная работа с международными организациями и социальными партнерами и использование их экспертного потенциала. Продолжилась линия по укреплению системы институтов самой «двадцатки»: развитие новых механизмов координации и усиление отчетности по принятым решениям.
В рамках российского председательства «Группа двадцати» подтвердила свою значимость как ведущего форума экономического сотрудничества. Сделав «акцент на восстановлении уверенного и всеобъемлющего роста и уровня занятости при одновременном обеспечении фискальной устойчивости», лидеры впервые подчеркнули, что во главе угла повестки дня роста должно стоять благополучие граждан. Это важный итог пяти лет работы «двадцатки», и возможно начало нового качества сотрудничества.
Целью работы является сравнение режимов денежно-кредитной политики с точки зрения уязвимости экономики использующих их стран к кризисам. Работа состоит из двух частей. Первая часть содержит обзор литературы, где представлены результаты исследований, рассматривающие подверженность кризисам экономик, применяющих такие режимы денежно-кредитной политики, как таргетирование валютного курса, классическое и модифицированное инфляционное таргетирование. Также приводятся оценки эффективности накопления валютных резервов в качестве инструмента предотвращения или смягчения кризисов. Во второй части работы – эмпирической – описаны методология и результаты сравнения адаптационных способностей экономик, полученные на основе анализа динамики ключевых макроэкономических показателей в докризисный и посткризисный периоды в странах, сгруппированных по режимам денежно-кредитной политики. Кроме того, представлены оценки подверженности экономик кризисам на основе расчета частот наступления кризисов при различных режимах.
Понятие «таможенно-тарифное правоотношение» введено в оборот около 20 лет назад А.Н. Козыриным и неразрывно связано с таможенно-тарифным регулированием. Формирование таможенного союза в рамках ЕврАзЭС и вступление Российской Федерации во Всемирную торговую организацию привели к необходимости пересмотра таможенно-тарифного регулирования. В связи с этим в статье делается попытка актуализации понятия таможенно-тарифного правоотношения, посредством которого реализуется таможенно-тарифное регулирование.
Представлены результаты кросс-культурного исследования имплицитных теорий инновативности у студентов и учителей, представителей трех этнокультурных групп: русские, народы Северного Кавказа (чеченцы и ингуши) и тувинцы (N=804). Выявлены межгрупповые различия в имплицитных теориях инновативности: у русских респондентов и у студентов более выражены индивидуальные теории инновативности, у респондентов из Северного Кавказа, Тувы и учителей более выражены социальные теории инновативности. С помощью моделирования структурными уравнениями построена культурно-универсальная модель влияния ценностей на имплицитные теории инновативности и на установки по отношению к инновациям. Ценности Открытости изменениям и индивидуальные теории инновативности способствуют позитивному отношению к инновациям. Результаты исследования показали, что имплицитные теории инновативности различаются в разных культурах, а ценности оказывают разное влияние на отношение к инновациям и опыт инновативной деятельности в разных культурах.
Анализ современного общества, пронизанного медиа, ведется с позиций этнометодологического подхода и представляет собой попытку ответа на кардинальный вопрос: что представляют собой наблюдаемые упорядоченности событий, транслируемых массовыми посредниками. Исследование ритуалов идет по двум основным направлениям: во-первых, в организационно-производственной системе медиа, ориентированной на постоянное воспроизводство, в основе которого лежит трансмиссионная модель и различение информация/неинформация и, во-вторых, в анализе восприятия этих сообщений аудиторией, представляющей собой реализацию ритуальной, или экспрессивной, модели, результатом которой является разделенный опыт. Это и означает ритуальный характер современных медиа.
В данной научной работе использованы результаты, полученные в ходе выполнения проекта № 10-01-0009 «Медиаритуалы», реализованного в рамках Программы «Научный фонд НИУ ВШЭ» в 2010-2012 гг.
Представлены результаты кросскультурного исследования взаимосвязи социального капитала и экономических представлений у русских (N=150) и китайцев (N=105). Выявлены различия в социальном капитале и экономических представлениях русских и китайцев. В обеих группах социальный капитал позитивно взаимосвязан с «продуктивными» экономическими представлениями и большинство взаимосвязей схожи по своей логике, однако существуют и культурная специфика.
Первые страницы истории доктрины международного частного права уходят своими корнями в позднее Средневековье и начинаются с глоссаторов. Впервые вопросы коллизий разнонациональных законов были поставлены, когда на Западе Европы наряду с унаследованным римским правом стали зарождаться самостоятельные городские законодательства. Интенсивный торговый оборот повлек за собой возникновение коллизионных проблем. Эти коллизии еще нельзя назвать международными; пока это только межобластные коллизии, но именно они стали объективным фактором зарождения науки МЧП. На рубеже XII–XIII вв. перед юристами уже во всей своей полноте возник вопрос – какое право применить к конкретному, осложненному иностранным элементом правоотношению. В конце XI – начале XII вв. в Западной Европе начался процесс рецепции римского права. Итальянские города-государства приняли систему римского права в качестве общего «естественного закона». Современная наука международного частного права (как и вообще вся наука права) выросла на почве изучения римского права. В принципе, глоссаторы ставили перед собой одну задачу – определить, применимы ли статуты данной общины к иностранцам. Считалось, что на основе римского права, которое имело приоритет над местным правом и являлось общим для всех городов, суды имели право применять статуты других городов при регулировании отношений с участием иностранцев. В период возникновения статутного законодательства проблема коллизий между различными статутами не имела широкого распространения и глоссаторы мало интересовались вопросами о столкновении статутов. Исходя из представления, что статут обязывает только его создателей, они не видели и не допускали возможности конфликта между статутами различных территориальных союзов. У глоссаторов были «излюбленные» места в Кодификации Юстиниана, к которым они предпочитали приурочивать свои учения. Для учения о столкновении статутов таким излюбленным местом сделалась первая конституция Кодекса Юстиниана, помещенная в первом титуле и носившая название «Об утверждении веры в Святую Троицу». Текст конституции был привлечен как доказательство правила о неприменимости к иностранцам местных статутов и к нему была сделана известная глосса, ставшая, согласно общепринятому мнению, колыбелью науки международного частного права. Эта глосса вошла в знаменитую «Глоссу Аккурсия».
Статьи данного сборника написаны на основе докладов, сделанных в 2011 г. на социологическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова на заседании XIV Междисциплинарного ежегодного научного семинара "Математическое моделирование социальных процессов" им. Героя Социалистического труда академика А.А. Самарского.
Издание предназначено для научных сотрудников, преподавателей, учащихся вузов и научных учреждений РАН, интересующихся проблемами, разработкой и внедрением методологии математического моделирования социальных процессов.