?
Эстетические и политические импликации "машинного субъекта" в послереволюционном авангарде и новейшей русскоязычной поэзии: наследование и отступление
В главе рассматривается послереволюционный период русского авангарда, связанный с форсированием технологического как в манифестациях, так и в практиках, и период последних десятилетий в русскоязычной поэзии, также характеризующийся вниманием к технологии. Оба этих периода обращаются к машинному, однако важно проследить, в чем здесь различия и как они связаны с эволюцией в понимании технологии на протяжении XX века. На примерах литературы ЛЕФа (С. Третьяков, Б. Кушнер) и ЛЦК (И. Сельвинский, Б. Агапов) определяются специфические особенности технологизированного машинного субъекта в авангарде. Делается вывод о существовании двух магистралей в понимании машинного субъекта в литературе послереволюционного авангарда: 1) машинный субъект как субъект интериоризированной инструментализации; 2) машинный субъект как субъект и объект контроля. В разделе дается обзор теорий, влияющий на преломление этих аспектов в конце XX - начале XXI века. С помощью краткого анализа истории идей XX века, связанных с репрезентацией машинной субъектности, в разделе прослеживаются основные тенденции ее развития в современной русскоязычной поэзии. Амбивалентность машинного субъекта авангарда, одновременно являющегося частью целого и контролирующего свою принадлежность к этому целому, рационализирующего технологию, но в то же время аффектированного ей, в современном контексте сменяется окончательным избавлением от рациональной трактовки технического; кроме этого, технология воспринимается не результативно, а процессуально.