В статье представлен подробный анализ данных официальной статистики сиротства в России. Используя широкий набор источников данных, авторы показывают, что, несмотря на устойчивое снижение на протяжении последних пятнадцати лет, первичный риск сиротства в России остается высоким. Так, число выявленных в течение 2015 г. детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, превышало 2% от общей численности детей в возрасте до 18 лет. Анализ статистических данных свидетельствуют о происходящем с начала 2000-х гг. процессе деинституциализации сиротства: если в 2000 г. доля детей, проживающих в институциональных учреждениях, в общем числе детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, достигала 27%, то к 2014 г. этот показатель снизился до 11,5%. Авторы связывают это как с положительной экономической динамикой 2000-х гг., так и развитием системы устройства. В то же время, в статье показано, что действующая система выявления и устройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, воспроизводит ряд серьезных проблем. Во-первых, несмотря на то, что более 80% ежегодно выявляемых детей имеют одного или обоих родителей, задача по восстановлению кровных семей все еще не рассматривается в качестве приоритетной в системе устройства: по данным официальной статистики только один из десяти детей возвращается к родителям после изъятия из семьи. Во-вторых, отдельные группы детей по-прежнему относительно редко попадают на семейные формы устройства. Так, до настоящего времени высокие риски длительной институциализации наблюдаются в отношении детей старших возрастов, а также в отношении детей с физической или психической инвалидностью. В-третьих, общая распространенность случаев повторного сиротства, то есть возвратов детей в институциальные учреждения из семей, равно как и динамика числа таких случаев в последние годы указывают на важность профессиональной подготовки замещающих родителей и на необходимость постоянного сопровождения замещающих семей, пока что не получивших должного развития в России. В заключительной части статьи авторы обсуждают применимость полученных в ходе анализа статистики результатов для корректировки политики, адресованной детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей.
В статье рассматривается эмоциональная работа специалистов по социальной работе в России как часть становления их профессиональной культуры. Исследование сфокусировано именно на специалистах по социальной работе или административных социальных работниках, особой группе в рамках этого рода занятий, которые работают в офисах или центрах по социальной работе и помогают оформить документы нуждающимся в социальной помощи. Автор начинает с рассмотрения имеющихся исследований в области социологии эмоций и социологии профессий, в которых исследуется управление эмоциями и приходит к выводу, что анализ эмоциональной работы в сфере социальной работы может привести к более глубокому и полному пониманию специфики и этических правил профессии. Далее следует анализ транскриптов интервью со специалистами по социальной работе, проведенных в рамках исследовательского проекта по изучению профессиональной культуры этого рода занятий. Анализ проводился с помощью кодирования в программе NVivo и показал, что эмоциональная работа ясно осознается информантами, которые стремятся снизить эмоциональные затраты в общении с клиентами и стандартизировать работу со своими эмоциями. Выполнение эмоциональной работы является функциональным для формирования профессиональной идентичности работников и становления их профессиональной культуры, а эмоциональные затраты и проблемы «окупаются» и преодолеваются с помощью представления о своей работе как о важной моральной миссии.
Статья основывается на результатах исследования профессионализации российских гомеопатов. В логике англо-саксонской традиции исследования профессий теоретическая рамка выстраивается в связи с такими концептами как социальное закрытие, автономия и профессионализация. Данная рамка позволила проанализировать некоторые параметры профессионального статуса гомеопатов, а именно его экономический, властный и социокультурный аспекты. В работе также обсуждаются вопросы медицинской подготовки гомеопатов и квалификационные требования. Эмпирическая база включает качественные и количественные данных, полученные в ходе полуструктурированных интервью (N=22) и анкетного опроса с врачами-гомеопатами (N=149), а также вторичных данных. Анкетный опрос использовался для подтверждения и расширения некоторых данных, полученных в интервью. Для измерения уровня индивидуальной автономии врачей-гомеопатов были разработаны количественные индикаторы. Данные показывают, что экономический статус российских гомеопатов является относительно низким, роль профессиональных ассоциаций в саморегуляции группы сильно ограничена, а механизмы социального контроля слабы. Вместе с тем, гомеопаты обнаруживают достаточно высокий уровень индивидуальной автономии, поскольку их практика не является жестко стандартизированной. Сегодня гомеопаты как группа сталкиваются с необходимостью выбора между двумя профессионализационными стратегиями. Предпочтения относительно данных альтернатив распределяется между двумя конкурирующими группами гомеопатов – представителями «клинической» и «классической» гомеопатии. Одна стратегия предполагает стандартизацию гомеопатии и, как следствие, возможность лучшей интеграции с конвенциональной медициной, но вместе с тем снижение автономии гомеопатов. Эту стратегию поддерживают «клинические гомеопаты». Для них интеграция открывает путь к большему признанию и другим ресурсам. Другая стратегия предполагает отказ от стандартизации и интеграции, и вместо этого сохранение уникальной гомеопатической идентичности и автономии практики. На стороне этой альтернативы выступают «классические гомеопаты», которые считают, что стандартизация ведет к утрате самобытности и разрушению не только когнитивной системы гомеопатии, но и особой системы взаимоотношений с пациентом, которая в ней заложена. В данном случае уход на периферию и демаркация составляют сознательную стратегию.
В статье анализируются правовые подходы к концепции традиционных ценностей в России. Обращаясь к текстам законов, программных документов и подзаконных актов, рассматривается конструирование традиционных ценностей с помощью правовых инструментов. Основная идея статьи заключается в том, что использование концепции традиционных ценностей указывает на стратегии поиска идентичностив различных сферах, превращающие частную жизнь и семью в лабораторию по изучению возможностей изменения современной ценностной системы россиян. Сделан вывод о том, что попытка ввести традиционные ценности оказалась неудачной по причине отсутствия единства мнений внутри политической элиты и преобладания модернистских взглядов на семью и социальную политику среди российского населения. Автор утверждает, что современный политический курс развивается в русле традиционного модернизма, сопоставимого с попытками построения характерного для раннего нового времени национального государства на основе ресурсной экономики.
Рецензия на:
До и после тюрьмы: женские истории / под ред. Е. Омельченко. СПб.: Изд-во «Алетейя», 2012. 272 с. ISBN 978–5-91419–743–5
В силу стремительных изменений российской системы социального обеспечения, истощения финансовых и структурных ресурсов наше внимание привлекли российские негосударственные организации (НГО), занимающиеся решением проблем инвалидности. В фокусе исследования – международное сотрудничество данных организаций, проблемы поиска финансирования и реализации проектов. Рос-сийские НГО дифференцируются по степени их доступа к междуна-родным ресурсам. Организации, обладающие «западными» характе-ристиками структуры и деятельности, сконцентрированной на проблематике прав человека, получают больше преимуществ в глазах международных доноров. Другие, фокусирующие внимание на со-циальных услугах и культурной деятельности, часто оказываются незаметными для западных грантодателей, однако обладают более тесными связями с правительственными структурами. При этом госу-дарство не намерено признавать легитимность организаций, получа-ющих помощь иностранных доноров. Исследование показало, что некоторые из них отделяют формальные программы и заявления от своих реальных действий для того, чтобы выжить.
Данная статья посвящена анализу стратегий совмещения профессиональной занятости и материнства, для чего будет предпринята попытка концептуализации понятия баланса семьи и работы и способов его достижения. Автор выдвигает тезис о том, что в ситуации недостатка институциональных поддержек способ сочетания профессиональных, семейных и материнских обязанностей вырабатывается на уровне домохозяйства, зависит от имеющихся ресурсов и индивидуального выбора родителей. Женщины являются субъектами поиска баланса поскольку именно на них лежит большая часть обязанностей по осуществлению заботы и ухода за ребенком. Материнство выступает несущей конструкцией, вокруг которой выстраивается жизненный проект женщины.
В работе излагаются результаты сравнительного анализа зарубежного и российского законодательства, регулирующего процессы создания и деятельности НКО, их взаимодействия с органами власти. Законодательство в российских регионах во многом соответствует нормативным актам стран центральной и восточной Европы. В последнее время некоторые российские региональные законодатели движутся по пути внедрения модели социального партнерства во взаимоотношениях власти и НКО. В законодательстве и устоявшейся практике взаимоотношений НКО и власти преобладает патрон-клиентская модель в большинстве регионов нашей страны. Результаты анализа предполагается использовать для разработки нормативных актов субъекта РФ, в которых взаимодействие НКО и власти осуществлялось бы в рамках модели межсекторного социального партнерства.
Данная статья показывает влияние индивидуальных ценностей на семейные ценности, на ценности воспитания и на семейное поведение. Индивидуальные ценности опреционализируются в рамках теории модернизации Рональда Инглхарта, как материалистические и постматериалистические. Эмпирической базой исследования является 5 волна проекта World Value Survey. Анализ семейных ценностей и ценностей воспитания проводится на межстрановом уровне. Переменной группирующей страны является режим социального государства. Выделяются четыре группы стран: страны с либеральным режимом социального государства, консервативным режимом, социал-демократическим режимом и посткоммунистические страны. В ходе анализа данных изучаются отличия в семейных ценностей и семейном поведении родителей из разных групп стран. Результаты исследования показывают, что процесс модернизации, сопровождающийся изменениями индивидуальных ценностей, приводит к изменениям в семейных ценностях, ценностей воспитания и семейном поведении. Эти изменения характеризуются разнообразием форм совместного проживания, как с партнерами, так и с детьми, а также стремлением воспитывать в своих детях эмансипирующие ценности. Режим социального государства имеет сильное влияние на выбор форм семейного поведения.
Статья посвящена анализу постпенитенциарного опыта молодых женщин, бывших в тюремном заключении и имеющих намерение больше туда не возвращаться, с точки зрения выбора путей включения в социальную среду и складывающихся практик «возвращения» в контексте их истории жизни. В соответствии с нашим подходом, в основу которого положены принципы качественной методологии, возвращение из мест лишения свободы рассматривается, прежде всего, как составляющая часть жизненного опыта женщины. Такой подход, когда мы идем от понятий и опыта женщин, помогает нам наиболее глубоко понять специфику проблемы включения женщины в социальную среду после возвращения из заключения и переформулировать проблемы и задачи реинтеграции женщины.
В фокусе статьи - баланс семьи (партнерства) и занятости на рынке труда как политическая проблема и социальный эксперимент в современных европейских обществах. Концепция баланса раскрывается через новые формы гендерного контракта, интенсификацию и экстенсификацию труда, разнообразие форм семейной жизни. Труд является системообразующим элементом, но распределение во времени и сочетание жизненных задач разрешается индивидуально. Баланс концептуально имеет синхроническое и диахроническое измерения. Задачи образования, занятости и семьи (партнерства) решаются одновременно либо их реализация растянута во времени и упорядочена предпочтениями субъектов. Российские изменения в биографическом совмещении задач жизненного цикла и труда связаны с диахроническим характером формулы баланса, на что указывают, в частности, демографические тенденции «постарения» показателей брачности и рождаемости.