«Организовать двойную защиту в Zoom – это настоящая головоломка»
В диссертационном совете ВШЭ по филологии и лингвистике состоялась защита кандидатской диссертации Алексея Лукашкина – выпускника совместной аспирантуры ВШЭ и Сорбонны. Наряду с российской степенью кандидата филологических наук он получил степень PhD. О своей учебе и научной работе Алексей рассказал новостной службе портала.
По бакалаврскому диплому я журналист. Мне в целом хотелось работать с иностранными языками, активно перемещаться, коммуницировать. В Вышку я поступил еще в те времена, когда при факультете политологии существовало отделение деловой и политической журналистики. Попал туда практически случайно – за компанию пришел сдавать внутренние экзамены и успешно прошел отбор. За время моей учебы отделение переформатировали, так что я стал выпускником факультета коммуникаций, медиа и дизайна.
В бакалавриате в то время в полном объеме изучали русскую и зарубежную словесность, и я писал курсовые работы под руководством Елены Наумовны Пенской. Все началось с французской литературы – Бальзака, Стендаля и Гюго. Для каждой темы мы пытались найти «журналистское измерение» и обращались к изучению прессы. Французский язык начал изучать «с нуля» на втором курсе, появился азарт, я интенсивно занимался, ездил на стажировки, участвовал в конкурсах, и меня очень сильно поддерживала Ольга Борисовна Самсонова — замечательный преподаватель французского.
После бакалавриата я стал студентом магистерской программы «Русская литература и компаративистика», и в первом семестре второго курса удалось съездить на стажировку в Сорбонну. Там у меня была полная нагрузка, я познакомился со многими преподавателями, смог значительно продвинуться в подготовке курсовой, хотя многие кредиты по возвращении в Москву мне не зачли, и пришлось сдавать экзамены. Окончив магистратуру, я поступил в аспирантуру в Сорбонну, решив, что это даст мне больше профессиональных возможностей.
После этого и Елена Наумовна, и члены моей семьи убедили меня поступить и в российскую аспирантуру, поскольку в дальнейшем и российская научная степень наверняка пригодится. Так я стал студентом аспирантуры в ВШЭ. Надо было оформить соглашение о двойной аспирантуре – пришлось очень долго согласовывать и выверять этот документ в администрациях обоих университетов. Я был первопроходцем, и моим соглашением, как макетом, впоследствии воспользовались некоторые другие аспиранты, это очень радует. Были моменты, когда идея двойной диссертации казалась мне слишком амбициозной и даже неподъемной.
Евгений Казарцев, руководитель Школы филологических наук
Защита Алексея Лукашкина произвела на меня очень хорошее впечатление. Это было настоящее интеллектуальное пиршество, продолжавшееся несколько часов на двух языках. Пример Алексея свидетельствует об эффективности непрерывного научного трека, когда молодой человек приступает к исследованию выбранной темы в магистратуре и продолжает его в аспирантуре. Важно участие в его профессиональном становлении как Вышки, так и одного из университетов Сорбонны, тем более что организовать двойную защиту всегда непросто, не всякий зарубежный университет соглашается на такую процедуру.
Представленная диссертация написана российским ученым в основном на французском материале настолько профессионально, что воспринимается не только российскими, но и французскими коллегами как нечто выдающееся. Это лишний раз подтверждает, что достижения аспирантов ВШЭ, нашей гуманитарной науки признаются на международном уровне, и состоявшаяся защита – безусловно, успех Школы филологических наук на этапе ее становления. При этом никак нельзя забывать, что она является наследницей Школы филологии, собственно, двух филологических департаментов, поэтому сегодняшние достижения – заслуга тех, кто развивал нашу науку в Вышке в течение последних десятилетий.
Практически все время учебы я провел во Франции – работал здесь преподавателем, так как никаких других источников дохода у меня не было. В Москву до пандемии приезжал очень часто – каждые два-три месяца, иногда на несколько недель, и в это время, как правило, работал в архивах или в библиотеках, сдавал экзамены в ВШЭ. Должен сказать, что Вышка в лице Анастасии Сергеевны Выренковой, академического директора Аспирантской школы по филологическим наукам, и всех преподавателей Школы филологии проявила себя как очень гибкий организм, способный подстраиваться, договариваться и идти навстречу. Несколько раз я сдавал экзамены дистанционно, что, конечно, сильно облегчало жизнь.
В целом форматы учебы в аспирантуре в России и во Франции – это два противоположных полюса. В России аспирант постоянно должен сдавать экзамены, отчитываться о продвижении в работе, есть строгие правила апробации результатов. Во Франции он предоставлен сам себе, все происходит по его инициативе: участие в конференциях, публикация статей, посещение семинаров и даже встречи с научным руководителем. Многие аспиранты в какой-то момент теряют мотивацию и перестают учиться, но здесь, как минимум в гуманитарных специальностях, спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Лично у меня сложился очень хороший баланс между строгим контролем и полной независимостью.
Мое исследование посвящено серийным романам об авантюристе Рокамболе, их автор – Понсон дю Террайль, один из самых популярных романистов во Франции и в России в XIX и начале XX века. Я изучал их трансформацию, воздействие на русскую литературу, а также на культурный и политический социум, рассматривал их литературную и социокультурную рецепцию в России. Эти романы были отражены в бытовом поведении, закреплены эпистолярными и мемуарными свидетельствами, ведомственными документами, сочинениями русскоязычных писателей рубежа веков. Особенно интересной оказалась связь между романами и преступлениями Клуба червонных валетов – шайки московских аристократов-мошенников, заимствовавших название одного из эпизодов саги о Рокамболе.
Работа получилась единой, но итоговый текст был представлен в двух полноценных автономных версиях – французской и русской. Известно, что аспирантам двойных программ иногда позволяется представить текст на одном языке в полном объеме, а на другом – в подробном изложении, но это очень индивидуально, и в моем случае ни французская, ни российская сторона не готовы были идти на уступки. Формально защита была одна – она состоялась в Zoom, в Москве, хотя в этот момент я находился во Франции, и ее результаты признала французская сторона. Первые полчаса я докладывал результаты французским коллегам, затем – членам комитета по моей диссертации в Вышке.
Организовать двойную защиту в Zoom – это настоящая головоломка, и здесь хотелось бы поблагодарить Елену Наумовну Пенскую, Андрея Васильевича Голубкова и менеджера Управления аспирантуры и докторантуры Елену Игоревну Михайлову. С ними мы подробно обсуждали сценарий и даже предварительно созванивались в Zoom, чтобы порепетировать. По-моему, защита прошла очень гладко, все смогли подключиться, посмотреть, послушать, поучаствовать, проголосовать без каких-то технических затруднений. К онлайн-формату адаптировались и русские, и французы.
Андрей Голубков, профессор Школы филологических наук ВШЭ, член комитета по защите диссертации
Так случилось, что я оказался в курсе исследований, которые проводил Алексей, еще со времени его обучения в магистратуре, выступив рецензентом его магистерской диссертации. Сюжет мне необыкновенно понравился и оказался близок, в свое время я занимался русской рецепцией в XVIII веке французских романов о Мелюзине. В дальнейшем я продолжал следить за тем, как Алексей «разворачивает» его для фактически двух работ, созданных по разным канонам, — французской и русской.
Я с радостью согласился войти в комитет по защите диссертации в ВШЭ, так как все, что касается русско-французских связей и русско-французского культурного трансфера, мне очень интересно. Возглавил комитет Кирилл Чекалов — признанный специалист по массовой литературе, выступавший в своих книгах своего рода адвокатом массовой словесности и беллетристики как достойного исследовательского сюжета. В составе комитета оказались Светлана Чечович, Галина Зыкова, Ева Берар — признанные специалисты по французской и русской литературам. С не меньшей радостью я принял предложение возглавить французский комитет – ведь две защиты проходили по очереди, и многие члены российского комитета одновременно входили в комитет французский.
Алексей – выпускник двойной аспирантуры, и это яркий пример научного глобализма в хорошем смысле слова, возможность при разработке одного сюжета приспособить его к двум разным научным риторическим традициям. Фактически Алексей стал еще и специалистом по современным компаративистским штудиям, в центре которых — сам научный дискурс. Уникальность такого формата — не только в возможности практического применения двух дипломов, но и в том, что аспирант заявил о себе как об исследователе сразу в двух культурах.
Конечно, самый очевидный недостаток – невозможность лично поговорить и отпраздновать такое важное событие вместе с коллегами. Давно, в «доковидную эру», я представлял себе, что французы приедут в Москву, где, конечно, будут тепло встречены, познакомятся с моими преподавателями из ВШЭ, посмотрят город. Однако всем пришлось подключаться из дома — и я не могу на это жаловаться, потому что лучше так, чем если бы защита была перенесена.
В дальнейшем я бы хотел развиваться в сфере преподавания именно в университетской среде, так что защита диссертации была необходимым шагом. Сейчас, особенно в сложившемся контексте, моим приоритетом становится поиск стабильности, опоры, чтобы на этом фундаменте строить взрослую жизнь.
Елена Пенская, ординарный профессор ВШЭ
Мы с Алексеем прошагали большую дорогу. Она началась на младших курсах бакалавриата, когда еще не было ни факультета гуманитарных наук, ни факультета филологии, а была только кафедра словесности на отделении деловой и политической журналистики. Сначала у Алексея возник интерес к французскому роману, затем – к французскому языку, культуре, истории. Он сам учил язык с нуля, и наблюдать за его азартом, движением, ростом было потрясающе. Закономерным стал его переход на только что созданный факультет филологии – в магистратуру по компаративистике, где и было положено начало будущему диссертационному исследованию. А затем – учеба в аспирантуре. Тема Алексея увлекла, он находил в ней новые аспекты. В прошлом году, например, сделал доклад на международной конференции в Трире «”Рокамболь” в театральных альбомах Булгакова» (по материалам цифрового проекта «Автограф»), в котором он участвовал.
Для меня очень важно, что Алексей работал на пограничье культур, французской и русской, а разные методологические инструменты – от социологии литературы до герменевтического анализа текста – помогли ему впервые не только исследовать серию авантюрных романов Понсона дю Террайля, но и привлечь целые пласты источников –эпистолярные, мемуарные, литературные, судебную хронику, газетные и журнальные контексты, архивные материалы, переводы – и получить любопытные результаты «прорастания» Рокамболя не только в русскую литературу и публицистику, но и в быт, показать, как романные модели поведения усваиваются социумом, проецируются на политические ситуации особенно активно в последней трети XIX и в начале XX века, надолго сохраняясь в читательском обиходе и в исторической памяти. Живучесть этих литературных матриц, открытых «русским Рокамболем», подтверждается трансляцией авантюрных сюжетов и в театре, и в кинематографе. Но это уже новая перспектива, намеченная в диссертации.