Научно-популярная книга о средневековой цивилизации

Книга представляет собой первое комментированное критическое издание двух латинских трактатов астролога и переводчика первой трети XIII века Михаила Скота - "Книги о частностях" и "Физиогномики". Издание снабжено подробным историческим и филологическим введением.

Книга посвящена комплексному анализу проблем развития современного Китая. Группа авторов, охватывающая практически все ведущие подразделениякитаеведческого профиля Москвы и Петербурга и представленная четырьмя поколениями российских исследователей, а также известные Китайские исследователи, анализируют основные измерения современной модели развития КНР.

Современное состояние русской поэзии и ее история в «век катастроф» — один из главных исследовательских интересов историка и социолога культуры И. Кукулина. В этой книге собраны его статьи о поэзии 2001–2018 годов: исторические экскурсы, проблемные обзоры, а также тексты, посвященные отдельным участникам современного литературного процесса. Объединенные в тематические циклы, эти работы позволяют проследить «магистральные линии» в развитии отечественной поэзии XX и начала XXI века: поэтическое творчество как путь освобождения от повседневного давления общества и как метод создания нового взгляда на мир; влияние цензуры и самоцензуры на развитие литературы; участие русской поэзии в международных культурных движениях. Среди «героев» книги — авторы в хронологическом диапазоне от А. Ахматовой и О. Мандельштама до тех, кто дебютировал уже в ХХI веке.

В последнее время в историографии все чаще встречается имя Бориса Георгиевича Меньшагина (1902-1984) – интереснейшей личности с уникальной судьбой. Успешный смоленский адвокат в довоенные годы, бургомистр Смоленска и Бобруйска в годы немецкой оккупации, осужденный за это к 25 тюремным годам, автор интереснейших в историческом плане свидетельств, оставленных как во время следствия и в заключении, так и по выходе на свободу. Письменные воспоминания, аудиоинтервью и письма Меньшагина составляют ядро книги и, вместе с подборкой уникальных документов, являются памятником эпохе и истинным кладом для историка прежде всего – для исследователя немецкого оккупационного режима в СССР и советского коллаборационизма.

Члены «зондеркоммандо», которым посвящена эта книга, это вспомогательные рабочие бригад, составленных почти исключительно из евреев, которых нацисты понуждали ассистировать себе в массовом конвейерном убийстве десятков и сотен тысяч других людей, — как евреев, так и неевреев, — в газовых камерах, в кремации их трупов и в утилизации их пепла, золотых зубов и женских волос. То, что они уцелеют и переживут Шоа, нацисты не могли себе и представить. Тем не менее около ста десяти человек из примерно двух тысяч двухсот уцелели, а несколько десятков из них или написали о пережитом сами, или дали подробные интервью. Но и многие погибшие оставили после себя письменные свидетельства, и часть из них была обнаружена после окончания войны в земле и пепле близ крематориев Аушвица-Освенцима. Эти свитки — бесспорно, центральные документы Холокоста  — впервые собраны в этой книге.

Монография посвящена материалам рубрик «Судебные хроники» газет «Русские ведомости» и «Нижегородские губернские ведомости», которые рассматриваются как значимый и оригинальный исторический источник. В книге представлены основные вехи развития газетного дела в России, уделено внимание истории рассматриваемых печатных источников, а также российской криминогенной обстановке конца XIX века. Особенностью монографии является широкое представление в тексте непосредственных цитат и подробного изложения материалов газет, что наполняет содержание книги неповторимым колоритом позапрошлого столетия. Последняя глава книги посвящена криминальным новостям современных российских и нижегородских периодических изданий, что дает возможность сравнения характера и содержания преступлений, отражающих российские особенности конца XIX века и современного периода.

Для широкого круга читателей, интересующихся российской историей, в том числе и ее криминальной составляющей.

Авторы тома знакомят читателей с картиной мира в XVIII в., сложившейся в современной историче- ской науке, а также с проблематикой новейших исследований, посвященных судьбам основных регионов в этом столетии. Традиционный взгляд на Просвещение как на культурный феномен, действие которого ограничивалось европейскими странами и сферой их влияния, обогатился представлением об этой эпохе как о качественно новой стадии глобального взаимодействия культур. Стремительное развитие контактов Европы с другими цивилизациями дало современникам богатую пищу для размышлений о единстве и разнообразии судеб стран и народов. Имеют ли ценности, тесно связанные с наследием европейского XVIII века – практика свободы, права человека, вера в прогресс, – абсолютный и универсальный характер? Стоит ли бороться за их распространение? Или следует признать неизбежность сосуществования различных систем ценностей, причем не только в мире, но и в рамках отдельных стран? Как в этом случае они будут интегрироваться в процесс глобализации? Эти вопросы, уходящие корнями в эпоху Просвеще- ния, звучат сегодня особенно актуально. Для историков и более широкого круга читателей.

Сборник статей известного российского историка Владимира Николаевича Малова (1938–2019) подводит итог его полувековой деятельности по выявлению и изучению французских документов раннего Нового времени, хранящихся в отечественных архивах, прежде всего – знаменитой московской «коллекции Ламуаньона». В книгу включены как уже известные, так и новые или прежде не издававшиеся в России статьи. Они расположены в хронологическом порядке их тематики, охватывающей XVI – XVIII века. Книга предназначена для историков, архивистов, а также всех читателей, интересующихся историей Франции и ее культурой.

В книге исследуются принципы составления Манефоном (III в. до н.э.) его династического списка, состав, последовательность и характер династий, репрезентирующих в этом списке период существования Аварисского гиксосского царства, реконструируемая по дошедшим источникам хронология, предложенная Манефоном для этого периода, механизмы ее формирования, а также искажения, которым весь этот материал подвергается в передающих его источниках.

         Книга рассчитана на круг читателей, интересующихся культурой, литературой и историей древнего Египта, древней ближневосточной и античной историографией, культурой эпохи эллинизма, а также гиксосским периодом египетской истории.

Учебник знакомит учащихся с важнейшими событиями Средневековья.

В сборник вошли статьи, написанные по материалам всероссийской научной конференции «Коллекционирование японского искусства в  России в конце XIX – начале XX вв.», прошедшей в Школе востоковедения НИУ ВШЭ в феврале 2019 г. в Москве. В XIX-XX вв. в России возник интерес к культуре Японии, появились люди, готовые покупать и коллекционировать произведения японского искусства. В статьях рассматриваются проблемы, связанные с формированием коллекций, их содержанием, судьбой коллекций и собирателей.

 23 апреля 1906 года России высочайшим решением была «дарована» конституция. Заработала Государственная дума, которую еще в 1809 году предлагал учредить реформатор Михаил Сперанский. Принято считать, что в связи с событиями первой русской революции самодержавие пошло на тактическую уступку обществу, что Россия получила лишь тень конституции, а Дума так и не стала настоящим парламентом. Так ли это? Все ли в окружении царя считали представительные учреждения чистой бутафорией? Почему наделенный огромной властью П. А. Столыпин регулярно выступал перед думскими депутатами и обсуждал с ними проекты реформ? Почему ни в одном из составов Думы не было большинства, выступавшего в поддержку правительства? Новая книга Кирилла Соловьева показывает, как работала политическая система Российской империи между двумя революциями, каковы были отдельные достижения новых политических институтов, а также их многочисленные уязвимые места, которые во многом обусловили политический кризис 1915–1917 годов. .

 

Василий Блаженный, чье имя носит самый знаменитый храм России, разгуливл голый, буянил на рынках, насылал смерть, а однажды расколол чудотворную икону. Разве такое поведение свойственно святому? Конечно, если он – юродивый. В монографии   юродство анализируется с точки зрения истории культуры.

Это пятое издание хорошо зарекомендовавшего себя учебника М. Бойцова и Р. Шукурова по истории Средневековья, посвящённого истории Западной Европы, Византии и исламского мира в V–XV вв.

Ранее учебник выходил в издательстве Московского института развития образовательных систем (МИРОС) — в первый раз как экспериментальный в 1994 г., а потом, уже с министерским грифом, переиздавался ещё трижды: в 1994, 1995 и 1998 гг. под названием «История Средних веков. Учебник для шестого класса средних учебных заведений».

Параграфы учебника компактны, написаны простым, ясным, доступным для учащихся языком. Названия параграфов и пунктов, точно отражая суть содержания, звучат при этом как приглашения к увлекательному путешествию. Иллюстрации учебника зрелищны и оригинальны. Используются подлинные изображения, реконструкции, карты, графики. После каждого параграфа размещены переводы фрагментов документов средневековых авторов (таких как Иордан, Прокопий Кесарийский, Григорий Турский, Северин Боэций и др.), а также арабских поэтических произведений, песен крестовых походов и проч.

Читателю прелагается история Украины, написанная российскими историками, членами российско-украинской комиссии. Авторами представлен современный академический взгляд на исторические события, с учетом новейших знаний науки. Для студентов вузов и широкого круга читателей.

В книге известного историка, профессора Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» А. Б. Каменского представлен новый взгляд на историю реформ в России XVIII столетия. Автор рассматривает ее как целостный процесс преобразования общества и государства, который с разной интенсивностью шел, не прерываясь, на протяжении всего этого периода и в значительной мере предопределил развитие страны и в последующие два столетия. Такой подход создает новый образ этой важнейшей эпохи российской истории, начавшейся преобразованиями Петра Великого и завершившейся свержением Павла I. В книге анализируются понятия «реформа» и «контрреформа» как предмет исторического исследования и предлагается разработанная автором методика изучения этих явлений. Книга также опровергает ряд устойчивых и широко распространенных исторических мифов, касающихся, в частности, послепетровского времени, социальной политики Екатерины II и др. Исследование основано на широкой источниковой и историографической базе.

-

Эта статья основана на венецианских документах из канцелярии венецианского Сената, и нотариальных актах, совершенных венецианскими нотариусами Никколо ди Варсисом и Бенедетто ди Смеритисом в 1430-х годах в венецианской фактории в Тане. Статья исследует систему международных отношений в XV веке в Средиземноморье и Восточной Европе и место в ней венецианской колонии в Тане. Венецианцы и генуэзцы начали исследовать черноморский регион в середине XIII века, а к середине XIV века их колониальная экспансия в этом районе привела к созданию сети колоний и факторий. Международная ситуация в Черноморском регионе была очень сложной. Венецианцам пришлось вести дипломатическую игру с такими акторами как Золотая Орда (позднее Крымское ханство), Княжество Феодоро, Османская империя и генуэзские колонии. В то время как Генуя фактически создала целую колониальную империю на берегах Черного и Азовского морей, Венеция должна была полагаться на Тану и Трапезунд. Тем не менее, Венеции удалось сохранить паритет, должным образом заботиться о безопасности колонии и порой создавать для Генуи значительные трудности (как в случае восстания в Чембало). Несмотря на временные всплески нестабильности, торговая активность возрастала до 1453 года и продолжала выживать до окончательного завоевания итальянских колоний османами в 1475 году.

В кінці Середньовіччя регіон Чорного моря став зоною, яка набувала все більше політичне значення. У 14-15 століттях в цьому регіоні (Причорномор'я та Приазов'я) і, ширше, в регіонах Південно-Східної та Східної Європи, стикалися інтереси численних політичних гравців: Генуезька, Венеційська, Флорентійська і Пізанська республіки, Папський Рим, Священна Римська імперія, Англійське, Французьке й Арагонське королівства, Герцогство Бургундія, Візантійська імперія, Грузія, руські князівства, татарські держави, Велике князівство Литовське, Королівство Польське, Угорщина та Валахія, мамлюкські султани Єгипту, незначні мусульманські монархи Малої Азії і, нарешті, зростаюча Османська імперія - це лише короткий список акторів на політичній сцені в той час. Однак, на тлі все зростаючої османської загрози, ні сама метрополія колоній, Генуя, ні Казимир IV, король польський і великий князь литовський, ні Владислав II, король Богемії, який також був ворогом османів, не могли допомогти Кафе. Кафа та інші генуезькі та венеціанські колонії були захоплені османами під командуванням Гедик Ахмет-паші в 1475 році. Таким чином, ми можемо бачити, що регіон Південно-Східної побачив в 15-му столітті багато воєн, які в кінцевому рахунку привели до домінування в регіоні Османської імперії.

Эта статья посвящена семье Гизольфи и последствиям генуэзской колонизации Причерноморского региона. Статья акцентирует сложные идентичности, которые возникли там в результате более чем двух столетий генуэзского присутствия. Гизольфи были генуэзским патрицианским кланом, интегрированным как в жизнь генуэзских причерноморских колоний, так и в среду местной черкесской и зихской знати. В течение позднего Средневековья и Раннего Нового времени Гизольфи играли значительную роль в Восточной Европе, в том числе и за пределами Генуэзской Газарии, слившись с местной черкесской знатью и довольно успешно играя на двойных идентичностях. Один из представителей этой семьи в регионе, Заккария Гизольфи, предпринимал меры по противодействию османской угрозе, но позже начал рассматривать возможность переезда в Великое княжество Московское, где Иван III Васильевич принимал христиан с юга, бежавших от османов. Заккария Гизольфи вел переговоры об условиях своей потенциальной службы при дворе Ивана III, но в конце концов не смог поехать в Московию и осел на службе у крымских ханов. Еще интереснее предполагаемая связь между Заккарией и определенными событиями в религиозной жизни русских земель. Заккария Гизольфи, князь Таманский, также известный как Захария Скара из вышеупомянутой переписки с Иваном III, отождествлялся некоторыми учеными с евреем Схарией, основателем ереси жидовствующих в Новгороде и Москве. Эта проблема вызывает в историографии оживленные дискуссии на протяжении десятилетий, и точка в них до сих пор не поставлена.

В статье исследуются дискурсы тела, бытовавшие в латинской литературе зрелого Среднвековья. Особое внимание уделено небольшой анонимной поэме "Чрево", созданной около 1200 года. Ее античный по происхождению сюжет обретает особое значение в рамках новой культуры, возникшей на Западе в XII-XIII вв.

Резкое обострение кризиса снабжения в СССР и России в конце 1980-х – начале 1990-х гг. стало важнейшим фактором дискредитации плановой экономики и перехода к рыночной системе. Одним из символов социально-экономических противоречий советской экономики была нехватка продовольственных и промышленных товаров. Преодоление этого дефицита было объявлено важной целью реформ и перехода к рынку. Однако, несмотря на резкое сокращение уровня потребления после либерализации цен, дефицит товаров сохранялся. Этому способствовали различные факторы, которые изучаются в статье на основании материалов мониторингов потребительского рынка, информационных материалов экономических ведомств, направляемых руководству правительства Российской Федерации. Только через три года после начала реформ появились признаки преодоления дефицита. Это был важный позитивный результат реформ. Он широко использовался в правительственной пропаганде и положительно воспринимался обществом. Вместе с тем способы преодоления дефицита товаров, в частности насыщение рынка за счет наращивания импорта, а не собственного производства, порождали новые противоречия. Остро стояла проблема реальной доступности и качества товаров, низкого уровня потребления и растущего неравенства. На основании опубликованных и архивных материалов рассматриваются несколько вопросов. В чем состоял феномен товарного дефицита в условиях либерализации цен? Как и какими методами происходило насыщение рынка товарами? В какой мере эти процессы отражались на массовых настроениях? Каким образом преодоление дефицита использовалось в качестве аргумента в политической пропаганде?

Роман Всеволода Кочетова (1912–1973) “Чего же ты хочешь?” (1969) был воспринят в СССР и на Западе как манифест крайне правых, неосталинистских сил. Этот опус был развернутым памфлетом на “либеральных шестидесятников” — поэтов и прозаиков, которые, при достаточно конформистском публичном поведении, стремились сделать советский режим и советскую литературу более демократичными и (как они полагали) современными. По сути, Кочетов обвинял в этом романе “либеральных шестидесятников” в том, что они являются невольными агентами Запада. В этой статье показано, что информацию о частной жизни “либеральных шестидесятников” Кочетов брал из неожиданного источника — статьи американской журналистки Патриции Блейк в журнале “Encounter”; для подготовки этой статьи Блейк встречалась со многими “либеральными шестидесятниками” и отдельно — с Кочетовым. Ранее поэт Андрей Вознесенский указал, что Патриция Блейк была прототипом Порции Браун — главной отрицательной героини романа Кочетова. В статье также предлагается уточнить представления о месте “романа с ключом” в советской литературе.

Гендерные исследования актуальная область исторической науки, однако примеров изучения мусульманских окраин Российской империи, опираясь на данный подход известно мало. Настоящая статья посвящена репрезентациям мусульманок в дореволюционном Туркестане. Анализируются практики этнографического описания, игравшие для Российской империи определяющее значение, наделяющие власть знаниями о народах и территориях. Отдельно рассматриваются и сравниваются государственный фотопроект «Туркестанский альбом» и независимое сочинение путешественника Г. Краффта «Через Русский Туркестан», снабженное иллюстрациями мусульманок. Поднимается проблема социальной идентификации мусульманок внешними наблюдателями. Уделяется внимание морали и нравственности мусульманок, а также влияние пристрастия мужчин к совокуплению с женоподобными юношами (бачами) на замкнутость и сегрегацию женщин.

Статья посвящена истории создания Туркестанского университета. До Октябрьской революции светского высшего образования в Средней Азии не существовало. После прихода к власти левых сил во главе с большевиками, перед новым правительством встала проблема укомплектования советских государственных структур грамотными кадрами для обеспечения их нормального функционирования. Требовалась модернизация административного управления, хозяйственной сферы, системы просвещения, начального и среднего образования. Решение было найдено в создании высшей школы. С целью развития востоковедения, которому уже было положено начало в имперский период был учрежден Туркестанский восточный институт. Его специалисты, знающие местные языки, географию, этнографию и культурные особенности региона могли быть полезны как в гражданских институтах, так и военных органах. Кроме того, большевикам на деле нужно было продемонстрировать положительный эффект своей политики, доказать массам, что декларированная социально-ориентированная программа коммунистической партии не заканчивается на лозунгах. В результате исследования было установлено, что высшая школа в Средней Азии появилась благодаря европейской интеллигенции и научно-популярным обществам. Первый проект по учреждению высшей школы (Института востоковедения в Ташкенте) разрабатывался в начале XX века при участии местной интеллектуальной элиты и крупных российских востоковедов Ольденбурга и Бартольда. Участие мусульманских реформаторов (джадидов) в создании Туркестанского университета, по нашему мнению, не доказано. Также нет сведений, что джадиды входили в педагогический состав вуза. Ленина нельзя считать основателем Туркестанского университета, хотя он много сделал для создания его материальной базы и подбора профессорско-преподавательских кадров. В 1920 г. университет лишился автономии и попал в подчинение Народному комиссариату просвещения РСФСР. После прибытия поездов с профессорами из Москвы туркестанская интеллигенция была смещена с руководящих постов в университете. С 1923 г. Туркестанский университет переименовывается в Среднеазиатский, что обусловлено социально-политическими, экономическими и культурными мотивами. Вуз претерпевает серию реформ, негативно сказавшихся на его функциональности и внутренней структуре. В 1924 г. вуз становится собственностью Узбекской ССР, но продолжает оставаться под контролем Москвы.

Дана характеристика города Новая Бухара, фактически являвшегося "столицей" российских поселений на территории Бухарского эмирата. Анализируется эволюция развития города,оценка его роли современниками и исследователями, правовой статус Новой Бухары по отношению как к Российской империи, так и к Бухарскому эмирату. Новая Бухара является ярким примером неоднозначности международно-правовых отношений в Центральной Азии на рубеже XIX-XX вв., учитывая, что Бухарский эмират, фактически находившийся под контролем Российской империи и ее дипломатического представительства (располагавшегося именно в Новой Бухаре), юридически являлся независимым государством.

---

--

Цель статьи – показать, как отрицательная рецензия, написанная вследствие личных разногласий между коллегами, может информировать читателя об интересующем его труде и способствовать приумножению научного знания. Для этого я анализирую рецензии на первые две истории Императорского Казанского университета и выявляю в этих рецензиях критерии, на основе которых рецензенты пришли к заключению, что каждая из историй является в научном плане несостоятельной. В конце статьи я прихожу к выводу, что в обоих случаях критики отнеслись к недостаткам в трудах своих коллег гораздо внимательнее, чем те, кто написал исключительно позитивные отзывы. Оценивая каждую из историй Казанского университета, рецензенты легко переходили на личности, прибегая к «грубейшей брани», однако это не мешало им подтверждать свои суровые вердикты научными доводами. Тем самым они подчеркивали в каждой истории слабые места, требовавшие обстоятельного анализа.