Книга содержит работы видного историка Маргариты Евгеньевны Бычковой 1970-2000-х гг. Они впервые собраны вместе и посвящены проблемам формирования правящих классов Русского государства и Великого княжества Литовского, генеалогии и геральдике дворянства XVI-XVII вв. Архивные поиски позволили автору ввести в научный оборот важные исторические источники, публикация которых сопровождается скрупулезным источниковедческим исследованием.

С XVII до XIX века модели воспитания дворянина в Европе претерпели сильные изменения, выразившиеся в новых институциональных формах и систематизации новых практик: распространении домашнего воспитания и образовательных путешествий, известных как Гран Тур, переводе преподавания с латыни на национальные языки, введении новых дисциплин с целью дать дворянину профессиональные навыки... Важнейшим элементом и движущей силой этих изменений была постоянная и все нарастающая циркуляция идей в европейском пространстве, поэтому в книге рассматривается эволюция моделей и практик воспитания дворянства разных европейских стран. Особое внимание уделяется Российской империи: история воспитания дворянства в этой части Европы менее разработана, чем для Западной Европы, в то время как изучение таких стран, как Россия, позднее включившихся в процесс общеевропейских культурных трансферов, позволяет сделать важные наблюдения и сравнения, проливающие свет на суть этого явления на всем Европейском континенте. Каковы были цели воспитания дворянина? В какой мере можно говорить о распространенности моделей дворянского воспитания в Европе и можно ли отметить их национальную или региональную специфику? Как именно эти модели адаптируются к целям модернизации и к социальным изменениям в местном контексте? Привела ли критика, которой подвергалось воспитание дворянства, к отказу в этой среде от традиционных практик воспитания? На эти и другие вопросы авторы этой книги дают свои ответы.

Учебное пособие "History in Series" ориентировано на развитие иноязычной компетенции у обучающихся, а также навыков иноязыч- ной коммуникации, необходимых для использования английского языка в профессиональной деятельности. Пособие предоставляет сту- дентам возможность совершенствовать свои фонетические, лексиче- ские и грамматические навыки, развивать умения аудирования, пись- ма и говорения на материалах документального сериала "The History of the Kings and Queens of England". Студентам предлагаются различ- ные типы заданий, направленные на развитие языковой, коммуника- тивной и культурологической компетенции. Учебное пособие предназначено для студентов 1–2-го курсов ба- калавриата образовательной программы «История», а также других гуманитарных направлений обучения.  

This book concludes The Industrialisation of Soviet Russia, an authoritative account of the Soviet Union’s industrial transformation between 1929 and 1939. The volume before this one covered the ‘good years’ (in economic terms) of 1934 to 1936. The present volume has a darker tone: beginning from the Great Terror, it ends with the Hitler-Stalin pact and the outbreak of World War II in Europe. During that time, Soviet society was repeatedly mobilised against internal and external enemies, and the economy provided one of the main arenas for the struggle. This was expressed in waves of repression, intensive rearmament, the increased regimentation of the workforce and the widespread use of forced labour.

Книга представляет собой первый том трехтомного научного издания знаменитого произведения французского гуманиста XVI в. Жана Бодена «Метод легкого чтения историй». Этот том содержит полный русский перевод первой части «Метода» (Проэмий и гл. I–V), в которой Боден пытается ответить на вопросы, что есть исторический жанр, каким образом и в каком порядке нужно читать исторические сочинения, чтобы извлечь из них пользу, по каким критериям их следует оценивать и как выбрать из них наилучшее. В том I также вошли вступительные статьи, в которых на основе первоисточников реконструируется биография Жана Бодена и дается обзор истории изучения его литературного наследия. Он снабжен обширными историческими и историко-филологическими комментариями, библиографическим списком, указателями имен и географических названий.  Издание предназначено для историков, философов, филологов, юристов, политологов, журналистов, культурологов, а также всех, кто интересуется эпохой Возрождения и основными тенденциями эволюции исторической и политической мысли.

Сборник посвящен памяти выдающегося отечественного историка, доктора исторических наук профессора Б. С. Итенберга. Книга состоит из общего введения и трех разделов: воспоминания, статьи, публикации документов из «Архива Б. С. Итенберга». В первый раздел вошли мемуары историков, долгие годы тесно сотрудничавших с ним, и воспоминания трех поколений его семьи: сына, внуков и правнучки. Второй раздел включает статьи, посвященные тематике, которая связана с научными интересами Б. С. Итенберга. В третьем разделе публикуются фронтовые письма к жене и родителям 1943–1945 гг. и документы из фонда Б. С. Итенберга в ОР РГБ. Издание рассчитано на широкий круг читателей, интересующихся историческим прошлым России.

Многотомная Российская историческая энциклопедия подготовлена коллективом авторов Института всеобщей истории Российской академии наук. Цель издания - представить читателям современный, избавленный от идеологических стереотипов взгляд на мировую и российскую историю, соответствующий достижениям российской и мировой исторической науки последних лет. Перед читателем предстанет глубокая, научно обоснованная и одновременно увлекательная история человечества, в центре которой находится человек.  Вашему вниманию предлагается 4 том Российской исторической энциклопедии. Энциклопедия адресована самому широкому кругу читателей - научному сообществу, преподавателям, учащимся и всем, кто интересуется историей.

В монографию вошли материалы, подготовленные в основном участниками международной научной конференции «Воспроизводство России в XXI веке: диалектика регулируемого развития», посвященной 80-летию выхода в свет книги Дж. М. Кейнса «Общая теория занятости, процента и денег», которая проходила 3—4 марта 2016 г. в Финансовом университете при Правительстве РФ. Рассмотренные в книге вопросы касаются также возможности применения идей Дж. М. Кейнса для решения проблем развития современной российской экономики. Для специалистов по экономической теории, экономической истории и истории экономической мысли, а также всех интересующихся экономической проблематикой.

Книга посвящена левой оппозиции в Российской коммунистической партии— одной из сторон напряженной внутрипартийной борьбы, развернувшейся на рубеже 1923–1924 годов. Нередко эта оппозиция обобщенно называется «троцкистской», по имени ее самого известного лидера, заложившего новую политическую традицию. Но сложная политическая коммуникация не исчерпывалась борьбой за власть среди вождей большевизма, в нее были вовлечены и многие другие. На страницах этой книги оппозиция предстает одновременно и как определенная группировка сторонников демократизации режима внутри партии, и как широкое движение, совокупность локальных оппозиционных выступлений рядовых членов партии. Большое внимание в книге уделено тому, что связывало и разъединяло «верхи» и «низы» оппозиции, а также разнообразию практик: дискуссий, заявлений, конфликтов, голосования, идентификации, слухов и эмоций. Исследование опирается на документы московских и региональных архивохранилищ, многие из которых введены автором в научный оборот впервые. История внутрипартийной борьбы проливает свет на политическую культуру переходного времени, наступившего вслед за эпохой войн и революций 1914–1922 годов.

В книге освещаются актуальные вопросы формирования и развития права и становления «человека юридического», эволюции его отношения к власти и праву. Впервые базовые принципы и понятия юридической антропологии, основные этапы «правогенеза» прослеживаются на основе анализа политико-правовых реалий тюрко-монгольских народов Евразии. Рассматриваются основные стадии развития представлений о власти и праве у кочевых народов, выявляются тенденции формирования системы традиционного права и его источников, анализируется роль религии в формировании правового поля тюрко-монгольского мира, рассматриваются особенности инкорпорации кочевников Евразии в политико-правовое пространство государств, под чью власть они попадали. Общие закономерности выводятся на основе текстов правовых памятников, исторических сочинений, произведений эпоса и фольклора, а также результаты исследований специалистов. Книга предназначена для специалистов по истории Евразии, истории государства и права, политической и правовой антропологии, а также может быть полезной студентам соответствующей специальности и всем интересующимся проблемами политического и правового развития кочевых народов Евразии.

Тема так называемого особого пути развития страны относится к числу "вечнозеленых". Но повышенную значимость и эмоциональную остроту она приобретает в периоды неблагополучия, необходимости переоценки своего исторического прошлого и выбора будущего. А именно такой период проходит сейчас Россия. Поэтому авторы рассмотрели тему с самых разных сторон - в сравнительном историческом плане, с точки зрения успехов и неудач разных стран на пути экономической и социальной модернизации, как политическую идеологему, легитимирующую авторитаризм в конъюнктурных интересах государственных властей, как психологическую установку, препятствующую свободному развитию личности, как карту в политической борьбе. 

Рассмотрен ряд перекрестков российской истории, определивших последующие направления развития страны. Разносторонней аргументированной критике подвергнута популяризируемая и поддерживаемая официальными кругами идея некой уникальной исторической "колеи" России как фактора, якобы исключающего для нас развитие по общему для других успешных стран пути демократии и либерализма. Что на деле ведет к закреплению архаичного патерналистского типа отношений государственной власти и общества, к возрождению репрессивных политических практик в разных областях общественной жизни как орудию в борьбе за удержание власти.

Книга написана в жанре, соединяющем научную основательность разносторонность с популярностью и легкостью изложения. Поэтому она адресована самой широкой читательской аудитории.  

Учебное пособие предназначено для студентов, обучающихся на факультете истории и включает в себя аутентичные тексты и лекции, упражнения и задания для аудиторной и внеаудиторной работы студентов. Для студентов и слушателей программ высшего профессионального преподавания.

«Собеседования» Илии, нисивинского митрополита Церкви Востока (975–1046), с его мусульманским vis-à-vis – везиром Абу-л-Касимом ал-Магриби (981–1027) – письменный памятник средневековой арабо-христианской культуры, известный в двух различных редакциях: «Книги собеседований» и «Послания» митрополита везиру. В настоящей публикации представлено критическое издание обеих редакций и другие документы, раскрывающие историю создания этого произведения.

«Книга общности веры» (араб. Kitāb iǧtimā‘ al-amāna) — произведение, созданное в средневековой Сирии в эпоху расцвета арабской культуры. Предложив свое видение главных вероучительных положений основных сообществ христианского Востока и принятых у них обычаев, автор трактата приходит к выводу, что между ними нет противоречия, которое делало бы их разделение непреодолимым, и что к противостоянию их побуждает лишь невежество, прихоть и своеволие. Предлагаемое издание этого памятника в обеих известных редакциях – на каршӯнӣ и в арабской графике – сопровождается переводом и источниковедческим исследованием.

Статья посвящена тому, как в брежневскую эпоху в среде региональных краеведов и защитников памятников истории и культуры, изначально полностью лояльной официальному советскому курсу, возникает гражданская активность, этот курс подрывающая. Возникает местная политика памяти, альтернативная государственной и воплощенная в локальных коммеморативных практиках, в результате чего в коллективной памяти сохраняется даже то, что советская политическая элита предпочитала бы ликвидировать. На примере борьбы местных активистов города Свердловска за сохранение дома Ипатьева, где в 1918 году были расстреляны Николай II, его семья и домочадцы, а после сноса дома — за сохранение памяти об этом историческом событии показано, как местные социальные механизмы коммеморации вступают в прямое противоречие с политикой центральных властей, а инициативы градозащитников неожиданно для них самих смыкаются с деятельностью советских монархистов из числа советской элиты.

В статье анализируются взгляды Джеймса Милля на имперскую политику Великобритании первой четверти XIX в. и его восприятие античного опыта колонизации. Идеи британского мыслителя рассматриваются на фоне интеллектуальной и политической жизни Великобритании конца XVIII — первой четверти XIX в., когда в стране формируется радикальное реформаторское движение, взявшее на вооружение идеи А. Смита, И. Бентама и Д. Рикардо. Обращение к истории Греции и Рима стало важным аргументом в развернувшихся дебатах о будущем устройстве Британской империи, в отношениях между метрополией и ее колониями.

Публикация документов АВП РФ посвящена истории закрытия консульства Чехословакии в ЮАР в 1963 г. В них отражено взаимодействие между СССР и его восточноевропейским союзником по вопросам политики в Африки. С их помощью также можно понять, какие источники информации относительно положения в ЮАР находились в распоряжении у СССР в начале 1960-х гг. После 1956 г., когда было закрыто советское консульство в Претории, у Москвы фактически не осталось прямых контактов с Южной Африкой. Поэтому особую важность приобретали любые дополнительные источники получения информации о ситуации в Южной Африке. Как показывают документы, вопрос закрытия консульства решался на самом высоком уровне советской партийной системы. Этот эпизод характеризует всю сложность отношений периода Холодной войны, как между непримиримыми соперниками, так и внутри самого социалистического лагеря и его союзниками.

Изучение временной оккупации советских территорий союзниками Гитлера не представляется полным без включения в научный оборот свидетельских показаний местных жителей. Акты и протоколы допросов, составленные в Воронежской и Сталинградской области уполномоченными Чрезвычайной государственной комиссии по расследованию преступлений фашистских захватчиков и их сообщников (ЧГК) после освобождения,  публикуются впервые, возвращая  потомкам голоса жертв войны во всей их бесхитростной простоте.

 

 

 

Принятые в 2015 году Цели устойчивого развития (ЦУР) до 2030 года являются мировым ориентиром для развитых и развивающихся государств в выработке национальной политики и осуществлении международного сотрудничества с целью совместной борьбы с глобальными вызовами. ЦУР опираются на результаты работы всех участников глобального партнерства в целях развития, основы которого были заложены ООН еще в XX веке. Статья посвящена эволюцию системы международного сотрудничества в целях развития, складывавшейся в рамках ООН, в период с 1946 по 2000 год (год принятия Декларации тысячелетия). Исследование опирается на анализ текстов резолюций и официальных отчетов ключевых органов ООН, прежде всего, Генеральной Ассамблеи и Экономического и Социального Совета ООН (ЭКОСОС). Контент анализ записей прений позволяет выявить официальные позиции делегаций, интересы и противоречия, скрывающиеся за сухими формулировками резолюций.  Четыре десятилетия развития завершились принятием Декларации тысячелетия ООН. На каждом из этапов эволюции системы были достижения и проблемы. С первых сессий ГА и ЭКОСОС формировались основные принципы, механизмы и направления сотрудничества. Уже в конце 1940-х начался процесс создания инструментов содействия развитию. Созданы Всемирная организация здравоохранения, Детский фонд ООН, Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН, Расширенная программа технической помощи, региональные экономические комиссии, Специальный Фонд ООН. На первом этапе становления инструментов сотрудничества для развития утвердилась монополия доллара. Значительное место в резолюциях о развитии занимали вопросы развития мирового рынка, улучшения условий торговли для развития. В 1960 г. впервые сформулирована задача увеличения предоставления международной помощи и капитала до 1 процента национального дохода экономически развитых стран. Период 1961-1970 гг. ознаменовался принятием Программы международного экономического сотрудничества – первой «Декады развития» ООН и Мировой продовольственной программы, созданием ООН по промышленному развитию (ЮНИДО), Конференции ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД) и ПРООН, разработкой Международной стратегии развития на второе Десятилетие развития ООН. В связи с задачей решения проблемы роста задолженности и обеспечения международной ликвидности в повестку дня вошли вопросы реформы международной валютной системы.  Ключевые события второго десятилетия включают постепенную интеграцию проблем развития и окружающей среды; усилия по преодолению международного валютного кризиса, обеспечению ликвидности, облегчению нарастающего бремени задолженности развивающихся стран; рост целевых заданий по Программе развития ООН, Мировой продовольственной программе и специальным фондам; решения о разработке и принятии Хартии экономических прав и обязанностей государств; усилия по реализации принципа дифференцированного отношения к развивающимся странам в рамках ГАТТ; подготовку и принятие Международной стратегии на третье десятилетие развития ООН; неудачную попытку запуска глобальных переговоров по перестройке международной экономической системы.  Третье десятилетие знаменательно усилиями по укреплению научно-технического, промышленного потенциала, развитию энергетических ресурсов развивающихся стран, принятием Глобальной стратегии обеспечения здоровья для всех к 2000 году, принятием Декларации о праве на развитие, подготовкой и принятием Международной стратегии развития на четвертое Десятилетие развития. Достижением стала переориентации сотрудничества в сторону моделей устойчивого развития. Замедление темпов экономического роста, неустойчивость валют, усиление протекционизма, структурные диспропорции в мировой экономике требовали системного решения по реформе международной валютной системы, однако глобальные переговоры зашли в тупик, поскольку позиция «семерки» о гарантии независимости специализированных учреждений создавала непреодолимое препятствие в поиске комплексных решений перестройки международных экономических отношений. Этот подход определил ригидность системы на долгие годы и ее неспособность предотвратить кризисы 1998 и 2008 гг. В четвертом десятилетии важнейшими вехами в сотрудничестве для развития стало принятие 20 июня 1997 года Повестки дня для развития и Декларации тысячелетия Организации Объединенных Наций. Таким образом, во второй половине XX века международное сообщество прошло длинный путь формирования сотрудничества для развития. ООН стала колыбелью и двигателем этого процесса, основным фактором его успеха. Безусловные достижения пятидесяти пяти лет коллективных усилий включают последовательную консолидацию программного фундамента сотрудничества от первой Декады развития к Целям развития тысячелетия; совершенствование инструментов обзора и оценки результатов программ; интеграцию вопросов развития и окружающей среды; а также создание ключевых инструментов и рост финансирования для развития. Задача по формированию внешних условий развития на основе перестройки международной экономической системы с учетом интересов развивающихся стран не была реализована. Системные проблемы международной валютной и торговой системы остались в наследство XXI веку. 

В статье анализируются процессы децентрализации управления на материалах, характеризующих работу советских наркоматов и их взаимодействие между собой и с высшим руководством СССР в 1941-1945 гг. В центре внимания находятся два взаимосвязанных феномена. Первый – стабилизация корпуса хозяйственных руководителей и наделение их дополнительными формальными полномочиями в связи с началом войны. Второй – неформальные и несанкционированные практики децентрализации, которые применяли руководители наркоматов для достижения поставленных перед ними целей. В совокупности рассмотрение этих проблем позволяет исследовать предпосылки и движущие силы децентрализации, ее роль в обеспечении действенности военной экономики.

Цель статьи — раскрыть методы и особенности интерпретации Исидором Севильским анонимного текста «О семи церковных чинах» (V — нач. VII в.). Это произведение, по традиции приписываемое Иерониму Стридонскому, рассказывает о функциях церковных прислужников и клириков. Исидор во многом переосмысливает его во второй части своего трактата «О церковных службах», посвященного происхождению и функциям церковных должностей. Исидор активно пользуется текстом своего предшественника, но почти никогда не приводит заимствованное предложение полностью и без изменений. Текст Псевдо-Иеронима использовался Исидором как набор риторических конструкций, которые нужны были епископу Севильи для выражения его собственных идей. Так, Исидор переосмысливает понятие sacerdos: в его тексте это прежде всего епископ. Сам образ епископа также наполняется у Исидора новым содержанием, и характерно, что для формирования этого образа используется только пролог из сочинения Псевдо-Иеронима, а не специальная глава, посвященная епископам. Sacerdos Исидора в противовес episcopus Псевдо-Иеронима активно включен в жизнь христианской общины: он произносит проповеди, наставляет паству, раздает милостыню, участвует в судопроизводстве и совершает таинства.

В работе рассматриваются способы конструирования разных версий мусульманской идентичности политически противостоящими друг другу действующими лицами – правительством и мусульманскими активистами, – стремившимися определить место мусульман в модернизирующейся поздне-имперской России. Призмой рассмотрения служит «крайний случай» (казус) – выстраивание своего жизненного пути и стратегии поведения М.-Б. Хаджетлаше (ок. 1870 – 1929), еврея по происхождению, крестившегося, но объявившего себя мусульманином и черкесом. В этом качестве он, в частности, работал как агент правительства в среде мусульманской оппозиции и «агент» последней в правительстве, за что был прозван «мусульманским Азефом». Исследование построено на соположении индивидуального и социального «измерений». Изучение его стратегий обмана, с одной стороны, и, с другой, причин доверия к нему в разных средах, его окружавших, обнаруживает по-разному направленные, но нередко общие для этих сред способы ориентализации Другого, как и самоориентализации, присущие «режимам истинности», характеризовавшим изучаемые процессы.

В этой работе речь идет о начальном периоде истории Московского университета. В цент- ре ее внимания – фигура Иоганна Виганда (Johann Wigand), протестантского пастора, с конца 1782 по 1793 год исполнявшего в нем обязанности профессора всеобщей истории. Почему именно Виганд? Во-первых, потому что о нем и его работе в университете мало что известно – как, впрочем, и о других профессорах истории второй половины XVIII века. Во-вторых, пото- му что фигура Виганда среди них – одна из самых необычных: пожалуй, он был единственным профессором, для кого университетская служба являлась тяжким бременем. Наконец, потому что о его работе в университете, помимо отрывочных протокольных сведений, сохранился его собственный рассказ, содержащий любопытные свидетельства об университете того времени, центральным сюжетом которого являются отношения Виганда с масонами.   

Цель работы – демонстрация систематического характера исторического метода А. В. Михайлова на материале его теории барокко. Особое внимание уделяется представленями о “человеке эпохи барокко” в исторической антропологии А.В. Михайлова, которые рассматриваются как системообразующее основание его теории барочной культуры и, шире, – его проекта «науки о культуре», противостоящей как литературоведению, так и позитивистской историографии посредством стремления к историзации гуманитарного знания («новый историзм»).

The working paper analysed the infrastructure of the Russian-Swedish border from a transcultural perspective. The history of the border was split into three periods following major changes in political border regimes. The first period covered the history of the border between Sweden and the Novgorod Republic after its formal delimitation in 1323. The annexation of the Novgorod Lands to the Grand Duchy of Moscow in 1478 marked the beginning of the second period. The third period, which is discussed in detail, covered the history of border infrastructure between the transition of large part of the Novgorod Lands to Sweden in 1617 and 1700. Departing from the debate whether the border was a line or a zone and overcoming state-centred approaches, the working paper demonstrated that the existence of several parallel border regimes during different periods enabled the simultaneous existence of the border as a line and a zone pertaining to different social interactions and subject to manipulation by authorities. The consolidation of the border did not follow the Treaty of Stolbovo (1617), but owed to local demands and an accidental event of an epidemic in 1629–1630. Following the temporary consolidation of the border, the state established firm border control used for duty collection.

The working paper offers a new interpretation of the intellectual and political genealogies of the Far Eastern Republic (1920–1922). The working paper demonstrates that the Far Eastern Republic was not a new project, as a similar formation was first proclaimed on April 10, 1918, in Khabarovsk as an autonomy within the Soviet Russian Republic under the name of the Soviet Republic of the Far East in line with the resolutions of the Third All-Russian Congress of Soviets. The Soviet Republic of the Far East was a product of regionalist and nationalist discourses and built on the ideas of decentralization which were widely discussed since the First Russian Revolution (1905–1907) by liberals and socialists alike and began to be implemented after the February Revolution (1917). The Chernobyl-born and Chicago-educated Bolshevik Aleksandr Mikhailovich Krasnoshchekov, who led the establishment of the Far Eastern Republic in 1920, also headed the Soviet Republic of the Far East in 1918. Its government, the Far Eastern Council of People’s Commissars (Dal’sovnarkom) defied the authority of the Central Executive Committee of Siberian Soviets (Tsentrosibir’) and disobeyed the Moscow central government implementing thereby a regionalist approach to Soviet federalism. Krasnoshchekov’s project relied on the ideas of the Populists (Narodniki), the Socialist Revolutionaries, and the Social Democrats which were tested in the Russian Far East during the First Russian Revolution and the interpretations of Far Eastern history and interests which were put forward by regional deputies in the Russian State Duma. The formation of the first Far Eastern republic was facilitated by the activities of Deputy of the Fourth Duma and Commissar of the Provisional Government for the Far East Aleksandr Nikolaevich Rusanov who led the formation of a regional organization uniting democratically elected zemstvo and municipal self-government bodies.

Данная работа посвящена критике одного из ключевых положений неоинституциональной теории — «случайности» изначального институционального выбора. Наиболее последовательно эта идея воплощена в книге Д. Аджемоглу и Д. Робинсона «Почему одни страны богатые, а другие бедные». Согласно этому подходу, выбор институтов происходит под воздействием случайных исторических обстоятельств; построение инклюзивных институтов в Англии с XVII в. — это историческая случайность. Данное положение подвергается критике. Во-первых, я считаю, что модернизация — это синдром. Во-вторых, концепция «случайности» придает слишком много внимания внутриэлитным расколам, но игнорирует микрооснования институционального выбора (модернизации) в европейских обществах в раннее Новое время. Основываясь на большом массиве исторических данных по демографии, экологии, экономике, я показываю, как могут быть связаны структурные условия и модернизация с последующим выбором инклюзивных институтов в Северо-Западной Европе. Обращаясь к «модельному» сравнению Англии и Испании в раннее Новое время, я показываю, что к моменту институционального выбора Англия была намного более развита, чем Испания. В связи с этим некорректно говорить о случайности институционального выбора в Англии. Главный вывод доклада заключается в том, что институты – это не причина, а следствие развития.