• A
  • A
  • A
  • АБB
  • АБB
  • АБB
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

«Хорошим германо-российским отношениям нет альтернативы»

17 января посол Германии в России Рюдигер фон Фрич выступил в НИУ ВШЭ с открытой лекцией на тему «Россия, Германия, Европа — как дальше?». Новостная служба Вышки приводит некоторые тезисы его выступления.

Что связывает Россию и Германию?

На протяжении веков практически в каждой сфере жизни между Германией и Россией существовали очень тесные связи. Пожалуй, ни с одной другой западной страной Россия не была так близка, как с Германией, и найдется мало стран, с которыми Германия была бы так близка, как с Россией — в культуре, искусстве, политике, экономике. Например, 160 лет назад именно немецкий Siemens проложил первые телеграфные линии в России. Мы проходили через хорошие и через трудные времена, особенно в XX веке. И даже после самой ужасной из войн мы сумели восстановить неплохие, в условиях холодной войны, взаимоотношения — благодаря «разрядке» и тому, что мы в Германии называем Ostpolitik. С окончанием холодной войны наши страны потянуло друг к другу как магнитом, наши связи во всех сферах только укреплялись.

Почему случился конфликт?

Наши взаимоотношения осложнились после известного конфликта на Украине. Чтобы понять, почему это случилось, нужно заглянуть на тридцать лет назад. С точки зрения Запада, после падения «железного занавеса» люди на востоке Европы и в Центральной Азии впервые смогли самостоятельно определять свое будущее. Почти для всех восточноевропейских стран это был путь в Евросоюз и НАТО, который был воспринят Россией, как  ущемляющий ее интересы. Пик противоречий наступил, когда речь зашла о выборе Украины, и Россия, как она считает, была вынуждена реагировать.

Какой была реакция?

Ввиду грубого, на наш взгляд, нарушения территориальной целостности государства в сердце Европы, Евросоюз предпринял ответные шаги. Он не применил военную силу, но использовал другие принудительные меры — санкции, и обозначил своего рода «красную линию», чтобы предотвратить развитие конфликта.  Одновременно был налажен диалог между сторонами (в частности, в формате «Нормандской четверки»): необходимо искать компромисс, потому что пока украинский конфликт не разрешен, он всегда будет осложнять наши взаимоотношения.

Что происходит сейчас?

Хотелось бы, чтобы мы продвинулись дальше на пути к выходу из конфликта. Есть позитивные моменты. Например, мы поддерживаем инициативу по привлечению миссии ООН, если она действительно будет способствовать разрешению конфликта, а не его замораживанию.

К сожалению, последние тенденции в глобальной политике не помогают поиску компромисса. Мы наблюдаем, как отдельные государства действуют в одностороннем порядке, выходят из многосторонних договоров, заявляя, что нынешний мировой порядок противоречит их интересам. Но история показала, что такой подход к международным отношениям, когда лишь одна или несколько держав решают за остальных, не сработал — при нем столкновения между странами неизбежны.

Что делать дальше?

Ответ в европейской истории. Мы не должны навязывать свою волю другим, а давать каждому равные права. Наивно ли предлагать такое? Нет. Это реальность, в которой Западная Европа существует уже семьдесят лет. Евросоюз был задуман как конструкция, в которой интересы разных стран переплетены так тесно, что им невыгодно наносить ущерб друг другу. И эта конструкция в целом доказывает свою эффективность на протяжении длительного периода времени. Евросоюз тоже переживает непростые времена, но в его истории уже было немало кризисов, и все они были преодолены.

Что ждет германо-российские отношения?

Наши  противоречия с Россией не означают, что наши связи должны прекратиться — напротив, мы должны поддерживать и развивать их. Одна из таких сфер — наука и образование, студенческий и молодежный обмен. У нас также сохраняются тесные деловые и экономические связи, несмотря на снижение торговли в период экономического кризиса. Мы не видим альтернативы хорошим германо-российским и европейско-российским отношениям, они необходимы по целому ряду причин, не в последнюю очередь — для сохранения мира в Евразии.