«Создать тип свободной молодежи»
Выступивший с лекцией в ВШЭ академик Российской академии наук, профессор кафедры славянских языков и литератур Калифорнийского университета (Лос-Анджелес, США) Вячеслав Иванов в интервью новостной службе портала рассуждает о современном состоянии филологии и дает советы студентам и преподавателям факультета филологии ВШЭ.
― Вячеслав Всеволодович, как бы вы охарактеризовали современное состояние филологии в мире?
― Я бы сказал, что филология еще теплится, она продолжается, особенно в нескольких европейских странах консервативного склада, к которым относится, например, Германия. Даже сейчас, после воссоединения Германии, на территории бывшей ГДР созданы замечательные институты, такие как входящие в Общество научных исследований имени Макса Планка. Там, правда, часто работают люди, приехавшие из Америки, и на американские деньги. Но это все-таки традиционная немецкая филология. В США положение филологии плохое, европейская традиция не поддерживается и не развивается. Америка вообще отличается нежеланием знать чужих, включая Европу. Для России когда-то делалось исключение: пока мы были врагами, а врага надо изучать. Поэтому Россию они знали лучше Европы. Но в целом положение филологии не очень хорошее.
Что касается нас, России, то думаю, что даже в провинции, в сибирских городах, вроде Томска, или в Петербурге, старое филологическое наследие имеет продолжение. Под угрозой ситуация в Москве, потому что слишком много соблазнов вокруг. Для людей высокой квалификации, например — уехать за границу, в основном преподавать там для студентов, рано начать работать и зарабатывать деньги, в том числе и за границей. Я бы сказал, что ситуация в Москве кажется более угрожающей и нуждающейся в какой-то большей государственной заботе. Думаю, что государство должно вложить больше денег в развитие гуманитарной науки.
Я пытаюсь сейчас создать фонд поддержки исследований и должен сказать, что частный фонд легче создать, чем государственный. Что касается Высшей школы экономики, то здесь создана хорошая система, когда внимание уделено междисциплинарным исследованиям, а экономические направления соседствуют с гуманитарными. И такая система работает намного лучше. В этом смысле Высшая школа экономики — хорошее исключение, но в целом, повторюсь, ситуация крайне сложная.
― А как в зарубежных вузах относятся к филологии и к филологам?
― По-разному. Я уже сказал, что ситуация с филологией в Америке плохая. Эта страна быстрее, чем другие, разучивается читать, поэтому традиционная книжная культура в Америке непопулярна. Там даже не очень склонны печатать сложные по типу книги, предпочитают делать это в других странах. Сейчас исчезает культура книги как таковой.
Я думаю, что в нашей стране все несколько иначе, не так однозначно, потому что всегда остаются какие-то оазисы, 1-2-3 человека, которые могут делать погоду. В том же Томске есть один человек, который хорошо занимается русской литературой, и вокруг него собираются люди. Но такое положение — не результат разумной государственной политики, а скорее результат нашей недостаточной организованности, и даже дезорганизации.
― Вы рассказывали на лекции, что в свое время на Пастернака произвела впечатление встреча с немецким поэтом Рильке. В вашей жизни были такие встречи?
― Конечно, мне в этом смысле повезло. Я знал много людей из старшего поколения, благодаря своим родителям. Моя жизнь в этом смысле сложилась необычайно благоприятно.
Я был довольно близок с Борисом Пастернаком, сейчас в журнале «Звезда» опубликован полный текст моих воспоминаний о нем. Знал Анну Ахматову. (Вячеслав Иванов пишет стихи, и некоторые его сочинения Ахматова правила лично. — Прим. ред.). Из крупных ученых я знал довольно близко академика Капицу. О нем, кстати, тоже написал воспоминания, но еще не напечатал. Вышла моя книга о Ландау, с которым был довольно близко знаком.
Встречи с этими людьми не только произвели на меня особое впечатление, но и сыграли роль в том, что я делал и продолжаю делать.
― Что бы вы посоветовали организаторам факультета филологии в ВШЭ, на что следует обратить внимание в подготовке студентов?
― Я думаю, что на создание клубов. Мне кажется, одна из главных задач в том, чтобы студенты рано поняли, что они уже начали самостоятельную жизнь. Основная беда, которая есть в Америке — это угроза неполучения работы, из-за которой люди подлизываются к своим профессорам и ведут себя очень несамостоятельно. Я думаю, что задача преподавателей создать условия, чтобы люди себя чувствовали самостоятельно, чтобы молодежь свободно обсуждала все, что хочется, может быть, в чем-то не соглашаясь со своими университетскими наставниками. Главное — создать тип свободной молодежи, которая в России когда-то давно была, а в советское время все это подавлялось. Я, может быть, отчасти способствовал бы «разжиганию» некоторых провокационных, анархистских идей, которые в России всегда популярны. Мне кажется, было бы неплохо, если бы в нашей стране таких людей, как математик Перельман, которому присудили премию, но который от нее отказывается, стало бы больше. На мой взгляд, он и есть пример свободно мыслящего человека.
― Ваши пожелания новому факультету.
― Главное пожелание — не слишком заражаться западными модами, потому что у нас получилось так, что в советское время работы многих интересных западных исследователей не переводились и не издавались. А сейчас эта волна хлынула, и мы это усваиваем с некоторым опозданием. Запад же сейчас для себя открыл заново русский формализм — Виктора Шкловского, Юрия Тынянова, Бориса Эйхенбаума… А у нас настолько увлеклись деконструкцией Жака Дерриды, что забыли об отечественных достижениях. Я думаю, что надо уравновесить эти составляющие, не забывать о важном опыте наших 20-30-х годов, переиздать для молодежи те работы. Это мне кажется особенно важным.
Андрей Щербаков, Новостная служба портала ВШЭ
Наша справка
Вячеслав Всеволодович Иванов — человек без преувеличения уникальный: является автором более тысячи научных работ, знает около сотни языков.
Родился в семье писателя Всеволода Иванова. Получил блестящее домашнее образование. По окончании филологического факультета Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова (МГУ) начал преподавать. В 1955 году получил степень доктора филологических наук за кандидатскую диссертацию об отношении клинописного хеттского языка к другим индоевропейским. Диссертация, правда, была утеряна ВАКом и не утверждена. Повторно, за другую работу, Иванов получил докторскую степень в 1978 году.
С 1956 года руководил семинаром по математической лингвистике в МГУ. А в 1958 году был уволен за несогласие с официальной оценкой романа Бориса Пастернака «Доктор Живаго» и за поддержку взглядов Романа Якобсона. Решение об увольнении было официально отменено как ошибочное спустя тридцать лет.
В 1959-1961 годах В. Иванов заведует группой машинного перевода Института точной механики и вычислительной техники и является председателем Лингвистической Секции академического Научного Совета по кибернетике. В 1989-1993 годах руководит Библиотекой иностранной литературы. С 1992 года и по настоящее время — директор Института мировой культуры МГУ, а с 2003 года еще и директор Русской антропологической школы Российского государственного гуманитарного университета.
В 2010 году вместе с коллегами Вячеслав Иванов создает Фонд фундаментальных лингвистических исследований и становится председателем Попечительского совета.
В 1989-2001 годах преподавал в Стэнфордском университете, с 1992 работает в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе.