Когда не обойтись без Мефистофеля
Желающих посмотреть на редкое явление — докторов и кандидатов наук, «разрушающих миф о том, что интеллектуалы не любят и не смотрят сериалы», — едва вместила главная аудитория корпуса Вышки на Кочновском. Впрочем, при всем уважении к первому проректору ГУ-ВШЭ, заведующему Лабораторией экономико-социологических исследований (ЛЭСИ) ГУ-ВШЭ Вадиму Радаеву, заведующему отделением культурологии ГУ-ВШЭ Виталию Куренному и заместителю декана факультета прикладной политологии ГУ-ВШЭ Сергею Медведеву*, — при всем уважении к ним хорошую рекламу семинару сделали не только их имена, но и актер, играющий заглавного героя телевизионной драмы.
За пять прошедших в американском телеэфире сезонов персонаж в исполнении англичанина Хью Лори успел стать культовым. На российском телевидении сериал больших рейтингов не делает, но благодаря торрентам завоевал верную армию поклонников: сложная и обаятельная в своей противоречивости фигура доктора Грегори Хауса выгодно выделяется на фоне бесчисленных теле- и киногероев, перманентно страдающих от неразделенной любви или спасающих человечество.
Но не художественную ценность «Доктора Хауса» собрались в этот вечер обсуждать оппоненты. Вадим Радаев заранее оговорился, что кино как таковое и искусствоведческие его аспекты ему не интересны, зато сериал дает прекрасный повод поговорить о том, что такое профессия и какой ценой достигается профессионализм. Герой Хью Лори намеренно помещен сценаристами в условия профессиональной и моральной дилеммы, и для достижения результата он постоянно вынужден выбирать одну из двух равно плохих альтернатив. Более того, Грегори Хаус часто сам обостряет дилемму, бросаясь в крайности и ставя на кон жизнь пациентов и свою собственную. Экспериментируя таким образом, он и находит ответы на интересующие его вопросы. Все это, по мнению Вадима Радаева, позволяет считать Хауса не просто врачом, а исследователем.
С какими же дилеммами сталкивается Хаус и как он их для себя решает? Вот взгляд Вадима Радаева.
Дилемма первая: приносить пользу или реализовываться в профессии? Должен ли профессионал, тем более гениальный, заниматься каждодневной рутиной? Хаус отвечает на вопрос радикально: он занимается только тем, что ему интересно. Не зря многие критики обращают внимание на сходство Хауса с Шерлоком Холмсом. Как и знаменитый сыщик, доктор берется «расследовать» только избранные дела, те, в которых его менее талантливые коллеги потерпели неудачу. Но если частный детектив может позволить себе работу в таком режиме, то от врача городской больницы такой разборчивости окружающие не ожидают.
 |
| Первый проректор ГУ-ВШЭ Вадим Радаев |
Наличие или отсутствие доверия ведет к следующей дилемме: сострадать ли людям, которые в данном случае являются объектами исследования? Хаус не просто дистанцируется от пациентов, он испытывает к ним неприязнь, воспринимая их как препятствие на пути к главной цели — постановке верного диагноза. Такой подход можно считать механизмом самозащиты: никакой нервной энергии не хватит на сочувствие всем больным и страждущим. Но поможет ли эта подчеркнутая холодность исследователям в других, менее эмоционально затратных областях?
Одна из ключевых дилемм, с которой встретился не только Хаус, но и российские экономисты начала 1990-х годов: спасать или не навредить? Хаус рискует, убежденный в том, что профессионал имеет на это право. Но важно и то, что, рискуя жизнями других, он готов брать на себя ответственность и отвечать за сделанный им выбор.
Как исследовать пациента: властвовать над ним или дать ему раскрыться? Здесь Вадим Радаев провел аналогию с социологией, где возможно применение и жесткого подхода — анкетирования респондентов по четко отработанной схеме, и гибкого подхода, когда исследователь позволяет респонденту высказаться по важным для него вопросам, и в этом потоке информации вычленяется главное, что интересует социолога.
На что опираться исследователю: следовать логике или интуиции? Логика может и не открыть вам ничего нового, зато она надежна, тогда как «озарения» можно ждать сколь угодно долго. Хаус, будучи человеком очень талантливым и даже гениальным, подвержен озарениям и безусловно доверяет своей интуиции, моментально принимая решения в критических ситуациях.
Как строить отношения с коллегами: работать одному или в коллективе, опираться на достоинства или слабости других? Хаус — мизантроп, которому жизненно необходимо общение. Втягивая коллег в споры, подчас против их воли, он радостно раздражается, а раздражение является тем топливом, которое питает его мыслительный процесс. По этой же причине Хаусу не интересны довольные собой, счастливые люди. Ему необходимо постоянно давить на болевые точки своих коллег, он уверен, что и они не способны эффективно работать в состоянии душевного равновесия. Страдание, по Хаусу — это не путь к очищению, а необходимое условие профессиональной работы. А личная жизнь — не более чем возможность поразмыслить о деле, которому ты себя посвятил.
При всем при этом спасение жизни пациента не является для Хауса конечной целью и критерием успеха. Он будет вполне удовлетворен, если больной умрет, но умрет согласно тому диагнозу, который он поставил. Это и будет истинной победой для Хауса. Другое дело, что законы телевизионного жанра и медицинской статистики требуют, чтобы абсолютное большинство пациентов выживало.
«Нестандартное» поведение Хауса ставит перед ним еще одну дилемму: надо ли соблюдать правила, принятые в профессиональном сообществе? Хаус делает что хочет, и в сериальной жизни это сходит ему с рук. Но в жизни реальной это вполне может привести к развалу всей системы управления.
Наконец, должен ли профессионал меняться? Не означает ли это отказ от принципов? И не означает ли обратное остановку в профессиональном развитии? Хаус остается самим собой и уверен, что остальные тоже не меняются, а лишь притворяются, когда им это выгодно.
Все эти противоречия, черно-белый взгляд на жизнь и здоровый цинизм и делают доктора Грегори Хауса милым сердцу российского зрителя, не зашоренного политкорректностью и не требующего жизнеутверждающих хэппи-эндов. Мы хотим быть бескомпромиссными, одновременно оставаясь обаятельными, хотим действовать решительно и в то же время сомневаться, считает Вадим Радаев.
И Хаус доказывает, что сочетать эти качества, по крайней мере на телеэкране, возможно.
 |
| Профессор ГУ-ВШЭ Сергей Медведев |
Над пациентами Хаус имеет абсолютную власть, он постоянно наблюдает за ними сквозь стеклянные стены палат, как будто больница — это паноптикум. Столь же прозрачно для Хауса и человеческое тело, а процесс лечения идет как бы заодно с этим наблюдением. Таким образом, излечение пациента становится побочным эффектом утверждения Хауса в собственной правоте.
Грегори Хаус со своим беспощадным, жестоким профессионализмом, одиночеством, и даже внешними приметами вроде хромоты и трости, как Мефистофель у Гете, «часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». В то же время, по мнению Сергея Медведева*, Хаус был так позитивно воспринят современными зрителями именно потому, что воплощает постмодернистские представления об истинном профессионализме.
Виталий Куренной, сразу извинившись перед фанатами «Доктора Хауса» за то, что является поклонником другого сериала — «24», не согласился, что Хаус — герой постмодерна. Напротив, профессионализм Хауса совершенно не соответствует тому понятию профессионала, которое сейчас широко распространено. Хаус скорее является носителем классического, почти сакрального профессионализма, который служит некому высшему идеалу. Такие профессионалы составляют замкнутую касту, в которую чрезвычайно трудно попасть, членство в которой подчеркивается определенными символами.
Еще Иммануил Кант говорил, что врачам не писаны нормы, так как они имеют дело с природой. Вот и Хаус нарушает формальные запреты не потому, что хочет этого, а потому, что этого требует его профессия. Он, как настоящий профессионал, не может сомневаться в себе и не может позволить мнению других поколебать уверенность в правоте принятого им решения. Таких цельных, ценностно ориентированных личностей и не хватает современному обществу.
 |
| Заведующий отделением культурологии ГУ-ВШЭ Виталий Куренной |
Так готово ли общество передоверить функции управления профессионалам вроде Хауса? Готово ли оно перейти к экспертократии с ее обезличенным, но ценностным подходом к жизни? Ответа на этот риторический вопрос нет. Зато можно задать и другой, более практический вопрос: «К кому вы обратитесь, если опасно заболеете — к доброму, понимающему, средних способностей врачу или бесчеловечному, но гениальному доктору Хаусу?» И вот на него на рождественском киносеминаре был получен вполне конкретный ответ: «Конечно же, к Хаусу». Ведь даже самый заботливый, но бестолковый врач вторую жизнь тебе не подарит.
Олег Серегин, Новостная служба портала ГУ-ВШЭ
Фото Виктории Силаевой
Видеозапись киносеминара «Дилеммы профессионализма: по материалам сериала "Доктор Хаус" ("House MD")»
*Сергей Медведев включен Минюстом в список физлиц, выполняющих функции иностранного агента.